Что я не могу без людей.
Однажды худая рука, в поисках утешения и тепла, по-мальчишески шкодливо скользнула в вырез мягкого халатика: в нежнейшую ложбинку между ещё более нежнейшими, шелковистыми припухлостями номер два… Виртуально, разумеется, виртуально! Но Алёна ужасно рассердилась на нахальное вторжение.
Целую неделю выдерживала ледяное молчание. А потом помирились. И она уже сама с нетерпением ждала свидания в обеденный час, с половины первого до четверти второго.
Утром у Рафаэля были пары в универе. После обеда бежал в читалку – единственное время и место, где они могли общаться ровно час, не будучи застигнутыми: он – чокнутой женой, она – ревнивым любовником.
Потом мальчишка отцеплял от заборчика велосипед и мчался, окрылённый, за пакетами и всякой рекламной глянцевой лабудой.
***
…Алёна, помедлив, расстёгивала халатик. Рафаэль с величайшим благоговением обцеловывал тёплую атласную шейку, жадно приникал губами, будто пил из ямочки между ключицами.
Задыхаясь, запускал руки под тёплые гладкие подмышки. За спиной нащупывал застёжку. Но не торопил события: ладони возвращались, ныряли в эластичные чашечки.
У Алёны самые эрогенные точки – соски.
– Пожалуйста, ещё… Не останавливайся.
– Не торопись, милая. Какая у тебя кожа… Ты ванну из молоке с мёдом принимаешь?
Губы захватывали, зубы покусывали, язык изучал на вкус всё, что попадалось на пути вниз.
– Моя шёлковая! Какая ты ароматная! Твой мраморный животик! Благоуханные бёдра…
В общем, читайте «Суламифь».
Алёна закрывала глаза. Слабо постанывая, начинала ритмично покачиваться, как всадник на коне: сначала медленно, потом быстрее, потом бешено…
Нежные белые руки
Треплют за холку коня.
«Эй вы, ленивые слуги,
В путь проводите меня!
Туже стяните подпруги.
Письма – немедленно сжечь!»
Тонкие нежные руки
В ножны задвинули меч.
Шлем на кудрях золотистых.
Плечи закованы в бронь.
Глазом косит кровянистым,
Топчется взмыленный конь.
Маленький доблестный рыцарь,
С нежной лазурью в глазах,
Годы и месяцы мчится.
Конь уж едва на ногах
Держится в бешеной скачке.
Но, будто дал он зарок,
Крепче сжимает уздечку
Маленький храбрый седок…
Ах, она готова была месяцы и годы не слезать с поджарого, мускулистого, неутомимого молодого жеребца.
Хватит с неё изматывающего, изнуряющего, грязного секса с Хозяином, по шесть часов. Сколько, сколько?! По шесть, с перерывами!
Ей хочется нежности, долгих прелюдий, детских шалостей, бесстыдной игры. Хочется восхищения, чудных вкрадчивых слов, шёпота на ушко:
Ты – коварная и простодушная,
Ты и добрая, ты и злая.
Задушевная