Но когда Пётр Викторович шёл по территории мимо вольеров к своему месту службы к своим боевым собакам, то почему-то все другие собаки затихали, а солдаты вытягивались в струнку и обращались к нему почтительно.
Женился Пётр Викторович только в сорок лет. Демобилизовался в звании майора. Вроде боевой офицер, награды на кителе, а почему-то девушки его опасались. Как он только знакомился и вглядывался в них, то им становилось неловко. Но нашлась одна, подавальщица в столовой Валентина. У неё была маленькая собачка, которая всё время визгливо лаяла и крутилась под ногами. Но когда Пётр Викторович заходил в колхозную столовую, то она почему-то сразу затихала и льнула к нему. Когда он пришёл обедать второй раз, то Валентина присела к нему за стол, доверчиво обняла его правую руку и призналась:
– Мне мать моя говорила: «Как только встретишь человека, которого собаки любят, так за него замуж сразу выходи!» Вот я вам в любви и признаюсь.
Пётр Викторович впервые в жизни засмущался, хмыкнул и ничего не ответил.
Двадцативосьмилетняя девушка наклонилась к его руке и поцеловала её.
Разница в двенадцать лет оказалась на пользу в старости, когда Пётр Викторович разменял десятый десяток. А супруга Валентина по-прежнему бодра, энергична и гордится своим мужем. Они вырастили четверых детей, десять внуков и имеют уже трёх правнуков.
Когда период профилактического лечения в госпитале заканчивался, она приехала с детьми и внуками забирать своего ненаглядного.
Пётр Викторович спустился со ступеней госпиталя. Все родственники выстроились перед ним от старого до малого, а он поочередно обнял каждого из них. Он выглядел бодро и энергично пошагал к ожидавшей его машине. Солдат всегда в боевом строю!
Сила ненависти
Рассказ
Деревенька Жилино приютилась неподалеку от большой деревни Крюково. Вроде ничем не примечательна – около сорока дворов, стояла она в окружении замечательного соснового бора. На краю – большой пологий холм, с вершины которого просматривалась вся округа. У подножия холма стояла изба семьи Богатырёвых. Дед и отец ушли ополченцами защищать Москву, а мать, она же дочь деда, осталась с двумя детьми – четырнадцатилетней Любой и шестилетним Костиком.
Фашисты вошли сюда 21 октября 1941 года. Немного пограбили дома, а потом здесь оставили штаб дивизии. Поэтому пять забитых коров да десятка два курей, насильно взятых у селян, – это был только маленький оброк, потому что кормить крестьянам нужно было почти двести захватчиков.
Гауптман собрал всех местных жителей на площади возле сельсовета, затем забрался на грузовик, брезгливо осмотрел толпу, состоящую из стариков, женщин и детей, и нахально сказал на хорошем русском языке:
– Я вижу, что вы все рады нашему приходу. Вот стоит ваш батюшка, а рядом с