– Извините, может, Вы говорите по-английски? – с надеждой спросил я.
Она заулыбалась еще шире, что казалось мне какой-то супер-способностью, и повернулась в сторону окна на кухню, откуда доносились постукивания и шипение масла, и крикнула что-то. За окошком показалось смуглое молодое лицо и расплылось в такой же широкой, как у женщины, улыбке.
– Привет! – сказал парень, выходя к прилавку, – что будешь?
– Мне бы… понимаешь, я никогда не ел мексиканскую еду. Что посоветуешь?
Парень изумленно поднял брови и что-то сказал женщине, и та с таким же удивлением воззрилась на меня.
– Думаю, начать надо с тако, – уверенно кивнул парень и скрылся на кухне.
Я заплатил и устроился за угловой столик. Кроме меня в зале забегаловки было еще два человека: это были два пожилых сеньора в соломенных шляпах, которые сидели в другом углу, пили кофе и играли – нет, рубились! – в шахматы. Я никогда в жизни не видел, чтобы кто-то так азартно играл в эту вполне себе мирную игру.
Я вытащил атлас, раскрыл его на странице с Мексикой и погрузился в изучение дислокации. Вдруг передо мной опустилась огромная корзинка с начос и несколько мисочек с соусами, и хозяйка что-то стала говорить мне, но я уловил только отдельные слова. Я вытащил деньги и протянул ей, но она замотала головой и заговорила еще быстрее. В этот момент подоспел парень.
– Мама говорит, что это подарок тебе, потому что ты просто обязан попробовать вот это гуакомоле по ее рецепту, и еще вот это, и вот твое тако, – с этими словами он опустил передо мной тарелку, и я едва успел вытащить из-под нее атлас.
– Спасибо большое, не стоило, правда, ну, честное слово!
– Ты все равно ее не переубедишь, так что смирись.
Я поблагодарил женщину по-испански, но она не успокоилась, пока я не попробовал ее фирменный соус, и только после того, как она убедилась, что мне все нравится, она удовлетворенно кивнула и отошла, чтобы принести сеньорам очередные порции эспрессо.
Видимо, на кухне было скучно, поэтому молодой повар вскоре вернулся ко мне и улыбнулся.
– Ты откуда?
– О, я из Берлина.
– Это в Германии?
– Ага. Меня Марко зовут.
– Хорхе. Хорхе Гарсиа. А это моя мама, – добавил он, кивая в сторону женщины за прилавком.
– Я так и понял, у тебя ее глаза.
И правда, у парня были веселые черные глаза и широченная улыбка, а на голове – шапка волнистых черных волос. На нем была белая футболка, тертые джинсы и забрызганный маслом и соусом фартук. Но, собственно, фартуки ведь и существуют для того, чтобы быть забрызганными, верно?
Мы поболтали. Я рассказал, что путешествую, и о том, где уже успел побывать, и,