когда время истекло.
Говорят, – грядёт зима и
надо людям дать тепло…
Жаль, хотя не для укора,
забывает голова твои тёплые слова
посредине разговора,
а из глубины двора начинает ухмыляться
расставания пора, где секунды долго длятся,
доползают до минут и секут,
секут,
секут
прежней памяти края,
накануне забытья.
Ливень в Спасском
В Спасском бушует ливень,
листьев сбивая медь.
Не было дня счастливей.
Да и не будет впредь.
Первый порыв листопада.
Дом возрождённый вновь.
На расстоянии взгляда
Родина и любовь.
Рана
А заживленье ран – душевная работа…
Юнна Мориц
Нельзя терзания продлить, но,
закусив губу до пота,
возможно рану присолить,
чтобы нашлась душе работа.
Боль мысли уведёт ко дну
и ты заметишь над собою
внезапно небо голубое,
и неизбывную вину.
Выше крыши
Времени выше крыши,
ниже вот пустота,
даже отсутствуют мыши,
ищущие кота.
Если пустые мысли
от журавля несём
вёдрами на коромысле,
то звона полно во всём.
С тех пор, когда в урочный час
Н.П.
С тех пор, когда в урочный час
промчалось время мимо нас,
не дав, как следует вглядеться,
а только лишь дохнув огнём,
мы наглухо застряли в нём,
забыв, что выбрались из детства.
И вот,
с разъезда городами
прошло полвека. – Переплёт.
Но память-то не голодает,
не осуждает, не гадает,
она по-своему живёт.
Да было ли любовью это,
тех дней зима, весна и лето,
уже никто не может знать.
Напева радости и света,
достаточно
на полкуплета,
чтоб им Вселенную объять.
Начнём сначала
Смерч прошёл, оставив бурелом,
унесло куда-то ветром крыши…
Все убытки на стихию спишем —
не осталось ничего в былом.
Смерч прошёл.
Нет на реке причала,
дальше не уплыть нам, никуда…
Может быть, начнём всё вновь,
с начала…
Вопреки стихии.
Навсегда.
«Берёз пожелтевших листву отражая, вода…»
Берёз пожелтевших листву отражая, вода
в реке моей юности вся золотится от света.
Когда-то цыганка осмелилась мне нагадать
печальную осень и очень весёлое лето.
Но лето прошло так, что я не заметил тех дней.
Летят паутинки, в моих волосах серебрятся,
и воздух прозрачен, и дали настолько видней,
что нет ни печали,