– Неприятности неприятностями, а обед по расписанию, да? – хмыкнул Вильгельм.
Команда «Аве Асандаро». Навязанная работа. 5.06.2015 г.
Лем Декс. Герой одной книжки, которую читают детям в начальной школе. Тощий и нескладный паренек, не желавший взрослеть, мечтавший о подвигах и сбежавший из дома в далекую-предалекую страну за Великим Океаном.1
Там Лем прошел путь от вечно ошибавшегося несмышленыша до капитана воздушного корабля. У него были надежный клинок, верные друзья, вероломные враги… Хорошенькая подружка. О чем еще может мечтать подросток?
Ну, отлично.
Спросите тогда, о чем же мечтает капитан «Аве Асандаро», раз она выбрала себе подобный псевдоним?
Мария Гейц
Через два с половиной часа допрос Милоша был закончен, и Леовену Алеманду утвердили дальнейший план действий. Он послал за капитаном мичмана. Тот проводил ее по фрегату к кабинету Алеманда и коротко постучал. Последовало разрешение войти, и молодой военный отворил дверь.
Лем небрежно кивнула провожатому и осмотрелась.
Каюта офицера выглядела менее пышно, чем у многих его коллег. Вся мебель – из темного дерева. Обстановку составляли три кресла, ряд книжных полок у стены и широкий стол; по краю столешницы вился тонкий узор. По сравнению с традиционным стилем Флота кабинет казался почти невзрачным, но Лем всё равно смотрелась здесь, как рабочий в зале Коронной Коллегии.
Алеманд расположился за письменным столом, просматривая какую-то папку. Он закрыл ее, когда Лем вошла, поднялся и указал на кресло напротив.
– Прошу, капитан Декс, садитесь. Чаю?
– Если ты на моих глазах сваришь по всем правилам талайский пуэр, то не откажусь.
– Я боюсь, что его у меня не найдется, однако… Бертрев?
Невысокий седой человек в темной форме возник из-за двери, которая вела из кабинета в маленькую комнату.
– Молодой чай, пожалуйста.
Валет поклонился и снова исчез.
Фыркнув, капитан прошла мимо книжной полки, просмотрев названия на корешках. Лем протянула было руку к трактату по воздушной тактике, но быстро передумала и взяла сборник Речной школы, поэзии семнадцатого века.
«Ты про меня знаешь. Ты был поразительно вежлив. Ты принес извинения за стрельбу по „Аве Асандаро“, – она краем глаза посмотрела на Алеманда. – Теперь давай выясним, чего от меня хотят, и как далеко в связи с этим простирается твое офицерское терпение».
Раскрыв книгу, Лем упала в кресло, скрестила ноги и достала очки из внутреннего кармана жакета.
– «Мне только два дня. Нет у меня пока еще имени»…
– «Как же я тебя назову?» – одобрительно кивнул Алеманд. – «Радуюсь я, что живу. Радостью – так и зови меня».
– Алейк. Мне больше нравится другое его произведение. «Бездумно танец мотылька оборвала моя рука. А чем и я не мотылек? Ведь нам один отпущен срок: порхаю и пою,