Фрэнсис крепко задумался над этим, но сделать ни единого вывода не успел – за дверью послышались очень тихие и осторожные шаги, словно кто-то крался мимо. Да так оно и есть! Но в тяжелых сапогах не очень-то покрадешься, так что он быстро встал на ноги, заскрипел зубами от резкой боли в спине, однако успел распахнуть дверь кабинета до того, как взъерошенный, раскрасневшийся и с тревогой озирающийся по сторонам Дин Мейсон юркнул в отведенную ему комнату. Ворот дублета небрежно распахнулся, с приоткрытых губ срывалось тяжелое дыхание, значит долго бежал. Ну что же…
– Сударь, – хрипло и недовольно окликнул его Фрэнсис, – остановитесь. Идите-ка сюда.
Застигнутый врасплох мальчишка вздрогнул, обернувшись, но не растерялся и широко улыбнулся своему сюзерену, и с каким-то внутренним теплом герцог узнал солнечную улыбку Джонатана в молодости. Они вместе служили, а потом граф потерял ногу во время очередного набега аранийцев на границу, и перестал смеяться. Стал хмурым, укрепив свою неразговорчивость – бедный старый друг.
– С добрым утром, монсеньор! – отчеканил он, направившись к Фрэнсису, но улыбка тут же погасла, и выражение лица порученца стало виноватым. – Я думал, вы еще спите.
– Уже наступил день, сударь. Зайдите ко мне.
– Да, сейчас…
Посторонившись, герцог впустил понурого Мейсона в кабинет, плотно закрыл за собой тяжелую дверь и встал возле нее, скрестив на груди руки. Мальчишка продолжал переминаться с ноги на ногу, разглядывая с повышенным вниманием блестящие носки черных сапог, а Фрэнсис молча изучал его внешний вид. Состоялась дуэль или нет, неизвестно, однако Дин не ранен, неужели в столь юном возрасте одолел обоих соперников? С другой стороны, уроженцы Востока в основном не особо заинтересованы в фехтовании и тренируются поспешно, только если есть угроза войны. Но есть и те, кого обучают с малых лет, однако Дину повезло не нарваться на них.
– Мне прислали записку насчет вашего поведения, – сурово сказал Фрэнсис, продолжая смотреть на покорно опущенную темно-русую макушку юноши свысока. – Будьте любезны объясниться.
– Я сбежал из дворца, – порученец не стал кривить душой. – Выход отсюда возможен, но нежелателен. Я подумал, что имею право на прогулку, потому что донгминцы покидали дворец…
– И вы решили взять с них пример, – подытожил герцог. – Прекрасно, сударь.
– Разве Донгмин – плохой пример для подражания? – осмелился задать дерзкий вопрос Мейсон.
– Речь идет не про Донгмин, как часть Фиалама, – покривил душой Фрэнсис, с юных лет питавший к восточникам