Фомин продвигался по проходу осторожно, вслушиваясь в темноту. Только мелкая каменная крошка хрустела под подошвой тяжелых армейских ботинок. Еще пять шагов, и поворот, а через пару шагов туннель снова извернется, и появится светлый проем пещерного зева. Но эти шаги еще надо сделать, осторожные и тихие, мало ли что.
Фомин остановился, прислушался и шагнул. Ботинок, неожиданно для него, с хода уткнулся в непреодолимую преграду. Он не удержал равновесия, ткнулся лицом вперед. Но падение было остановлено каменной преградой, непонятно откуда взявшейся. Из глаз посыпались искры, и Семен Федотович упал назад. Причем сильно ударился пятой точкой о каменный пол, застонав от боли.
– Что там такое?! Федотыч, что с тобой? – тихий шепот Путта показался Фомину криком. Сзади послышалось чирканье спички о коробок, и тонкий язычок пламени осветил проход.
– Твою мать! – изумленно воскликнул Шмайсер и выронил горящую спичку из дрогнувших пальцев.
– Ферфлюхте!!! – Путт был не менее эмоционален, а Попович за спиной добавил по матушке.
Крупные каменные глыбы плотно забили до самого свода.
– Это все, ребята! Стала пещера эта нашим последним пристанищем. Обратной дороги для нас нет!
Глава вторая
Проснулся Фомин с превеликим трудом, саднило руки, сильно болела поясница, ломило отекшие ноги. За день каторжного труда им удалось очистить до двух десятков шагов завала, но конца края тягомотной работе не предвиделось. Он впервые поймал себя на ощущении полного отупения, когда человек работает, но уже не понимает смысла в своей деятельности. И таскает камни лишь потому, что все рядом их ворочают и носят. И самым страшным было то, что он уже понял, что произошло…
Сейчас его пробудил голод – он во сне учуял запах варящейся каши, явственный, раздражающий. Фомин прислушался – из прохода доносилось шипение примуса, там вовсю кашеварил Попович.
– Доброго рабочего дня вам, ваше высокоблагородие, с побудкой! – Попович словно не замечал хмурого взгляда Фомина. – Я тут вам решил маленько помочь, пока каша варилась, и полсотни камней сбросил. Пойдем, Федотыч, покажу что-то.
Механик взял в руки горевшую свечу и быстро пошел вперед по проходу. Фомин последовал за ним, и через полминуты они были уже у завала. Попович указал в разобранный провал и поставил на камень свечу. Семен Федотович пригляделся и непроизвольно ахнул от удивления.
– Вам вчера надо было на пять минут дольше поработать!
Голос Поповича чуть дрожал от плохо сдерживаемого волнения. И было отчего – вытесанные камни прохода здесь кончались, а свод крепился обычными столбиками и плахами, что были на них уложены под потолок. Фомин немедленно залез на камни и ощупал деревянное перекрытие и столб. Тихо свистнул.
– Это не тот проход, – растерянно промолвил подошедший сзади Путт. – Лиственница. Очень старая…
В пещере воцарилось звенящее долгое и тягостное молчание