Барыги. Дмитрий Витальевич Колпаков

Грек разговаривал, конечно же, по-другому, но к какому бы из слоев общества не принадлежал клиент, результат был один и тот же. Посуда уходила за полцены. Вот и весь способ номер три. А чтобы Витька Грек не показался тебе совсем уж законченным негодяем, от себя добавлю, что он никогда не обманывал старух (кроме тех, кто торговал водкой по ночам), стариков с орденскими планками, – у них он принимал посуду даже тогда, когда тары действительно не было, и детей. Вот так вот жил и работал Витька Грек. Я был в его смене на должности грузчика. Но все хорошее или плохое когда-нибудь кончается.

      Тот день я запомнил, хотя начинался он как обычно. Грек в поте лица манипулировал бутылками, улучшая свое благосостояние, я сидел на ящике, курил и периодически оттаскивал наполнившуюся тару, а чтобы совсем уж не отупеть от монотонности, кропал в уме стишки.

      Я рыжий муравей.

      Я целый день в работе.

      Не хмурь своих бровей.

      Что я в пыли и в поте.

      Простите, мисс, в поту.

      Нелепая ошибка.

      С цигаркою во рту,

      С рассеянной улыбкой.

      Гружу и волоку

      В три раза больше веса.

      А ты кровь к молоку,

      Рисуешься принцессой.

      Скривив на мой куплет

      Губенки цвета вишни,

      Бросаешь: «И поэт,

      И грузчик никудышный»

      – Привет! – услышал я сквозь пелену мыслей и, вздрогнув, поднял глаза. В дверях стоял Валерка Буныга, местный бандит.

      – Тебя нам только не хватало – мелькнуло у меня в голове вместо приветствия,

      – черт мордастый.

      Буныга был старше меня лет на пять, на шесть. Внешность у него была такая, что даже слепой за километр мог определить: «бандит» Был он толстоморд, быковат, золотозуб. Ходил всегда в спортивном костюме, хотя к спорту отношение имел самое отдаленное. Просто от природы был здоровым. Недалеким тоже был от природы. Грек Буныгу побаивался, и Буныга это видел, поэтому разводка его была проста и однообразна.

      – Витек, – шептал он, – братва на тебя зуб имеет, грозится разбором.

      И видя бледнеющее Витькино лицо, добавлял:

      – Но ты не ссы, я за тебя сказал слово. Дай на литр.

      Грек давал на пол-литра. Он был скуп, и боязнь потерять копейку, была гораздо больше боязни какой-то мифической братвы. Но в этот раз все было по другому. Пошептавшись в соседней комнате и не получив ничего, Буныга вышел из приемки, окинув меня злым взглядом.

      – Чего это он? – спросил я у Грека.

      – Не знаю. – пожал Грек плечами.

      Лишь год спустя от Славки Стакана я узнал, что мутил этот полукровка – приемщик за моей спиной.

      – Ты вот все Грека вспоминаешь – укорил меня как-то пьяный Славка,

      – а не знаешь ни хрена, как он втемную тебя использовал.

      – Это как это, интересно? – полюбопытствовал я.

      – Он всем говорил, что ты племянник директора магазина и стучишь ей.

      У меня отвисла челюсть от удивления.

      – Зачем!?

      – Чтобы денег