Полная тишина – все ждут развязки….
Я уже развернулся и пошел в канцелярию, когда мне в спину прозвучало:
– «Есть выполнить приказ».
В душе у меня был праздник – победа!
Я отлично понимал, что это не всё, должна быть какая-то месть с их стороны. Злостью наливались глаза у прибалтов, когда я командовал ими, но разговоров в строю и противопоставлений мне никто не допускал.
Работы было очень много, она засасывала, не давая передохнуть. Противостояния мне со стороны личного состава не было, и комбат этой лазейкой воспользовался, поручая мне доводить до солдат все неприятные команды и задачи.
Я видел, что опять страсти начали накаляться.
Однажды вечером в класс батареи, где я занимался, заглянул старшина дивизиона.
– «Товарищ лейтенант, с Вами хотят поговорить старослужащие». Я не возражал.
Зашло около десятка человек. Весь разговор с ними свёлся к одному – я мешаю им наводить порядок в дивизионе. На мои возражения некоторые зло огрызались (по отдельности этого никогда, и никто не допускал). Обстановка накалялась.
Озолинш излагая свои претензии, обвинил меня в трусости. Мол, с Беловым стал разбираться, а вот с ним так испугался – сразу за родственника – прокурора спрятался.
Я ответил, что случай с Беловым – это недоразумение – у меня достаточно власти и сил навести порядок без кулаков. Дивизион не ринг, здесь другие правила, хотя если понадобится, то я смогу за себя постоять.
– «Давайте сделаем поединок в спортзале, там есть маты. Или кишка тонка?» вдруг предложил Озолинш, зацепившись за мои слова – он упорно искал сатисфакции.
Понимая, что мой отказ будет воспринят однозначно как трусость, я сказал:
– «Готов при условии, если в дивизионе будет организована секция борьбы и Вы Озолинш, её организуете. Более того, Вы если обязуетесь руководить секцией до своей демобилизации.
Если условие принимается, то мы на её открытии проведём показательный бой. Судить будет старший лейтенант Гусев».
На этом и договорились.
Бороться я не боялся.
Даже если и проиграю, то мой авторитет не упадёт, а вот если откажусь…
Бой состоялся через неделю и длился не более пяти минут – у меня был коронный приём, а Озолинш хоть и был силён, но оказался крайне неповоротлив.
Многие из солдат были рады моей победе, скорее их было большинство, потому, что «деды» во главе с прибалтами держали всех в страхе, а тут такой «позор»: вожак оказался слаб.
Организованная по моему условию секция просуществовала менее недели – чрезвычайное происшествие всколыхнуло дивизион.
Происшествие
В первые месяцы службы я оказался участником крайне неприятных событий. Произошли они во время моего несения службы оперативным дежурным ЗРДН.
Первое