– «То о чём говорит лейтенант – будешь делать ты». Говорит громко, для всех, как бы подчеркивая – что решение замкомбата для него не указ. Повторяю задачу и говорю, что именно он – Белов, будет её выполнять, а солдат пойдет в казарму отдыхать.
Слышу в ответ:
– «Тогда лейтенант иди и делай сам!». Немая пауза, все ждут моей реакции. Еле сдерживаюсь, подаю команду:
– «Товарищи офицеры свободны. Сержант Коноплёв ведите личный состав в казарму. Рядовой Белов остаться». Стемнело. Все ушли.
Вижу перед собой нагло улыбающеюся рожу Белова, ведь он с меня ростом. Мой ровесник, но уже «дед». Громко повторяю всё ту же задачу, и так же громко слышу, как он меня посылает…».
Делаю бросок бренного тела Белова через бедро, слышу звук падающего в грязь дизелиста. Делаю болевой приём и слышу в темноте крик такой силы, что отпускаю его руку. Белов вскочил и молниеносно растворился в темноте. Я припустился за ним, но, не зная местности досконально, несколько раз упал в грязь и прекратил преследование.
Пошел в казарму и доложил начальнику штаба о том, что рядовой Белов не выполняет моих приказаний. Майор Агеенков вызвал дежурного офицера и поставил задачу: вызвать к нему Белова. Через пару минут раздался в кабинете телефонный звонок, слышу ответы начальника штаба:
– «Почему по телефону? Я приказал прибыть…. Да, лейтенант Рыжик здесь, ну и что из этого?». Затем, внимательно посмотрев на меня, констатировал:
– «Пожалуй, ты прав…. Может и убить!»
Сказать, что после этого меня зауважали будет неправдой, но какие-то изменения в отношениях с солдатами появились. Оказывается, в тот день, когда произошёл конфликт с Беловым, сержант Коноплёв не выполнил моей команды – не отвел личный состав в казарму, а разместил всех в кустах посмотреть, как Белов будет «воспитывать» лейтенанта.
Посмотрев, солдаты и сержанты задумались, мне даже показалось, что с тех пор никто напрямую не хотел конфликтовать со мной.
И всё же инцидент произошел. Не помню причины его, помню только что стоя в строю, рядовой Озолинш отказался выполнить моё приказание, при этом заметив «что он не Белов».
Повторять с ним те же действия, что и в первом случае я не собирался. Но не только потому, что Озолинш слыл спортсменом-борцом и был внешне здоровей меня, а ещё потому, что в том случае Белов меня «послал» и я не выдержал. Не выдержал, но по своим действиям выводы сделал. К тому же в этот раз, на плацу, ситуация была другая, было понятно – Озолинш явно рассчитывал и в этот раз спровоцировать меня на драку.
Надо было срочно принимать решение, и я сказал:
– «Конечно Озолинш Вы не Белов. Вы в отличие от него совершили воинское преступление.