– Ты встретил не марсианина, а махрового коммуняку! – донесся из угла комнаты тонкий голос Калюжного, старожила больничной палаты. – Так только они рассуждают! Они, видать, и на Марсе всем мозги заморочили!..
Калюжному сейчас жилось нелегко. У него от плохого питания и тяжелой работы – он был грузчиком на оптовой базе, – произошло опущение почки. Ему нужна была операция, но денег у него на нее не было.
Калюжный знал, что в советское время операцию ему сделали бы бесплатно, однако даже этот неопровержимый факт он упрямо не принимал во внимание при разговорах о коммунистах. С ними у рода Калюжных были давнишние счеты. Его дед, кулак из тамбовской деревни, был репрессирован большевиками. Отец отсидел в тюрьме срок за крупную спекуляцию, за деяние, которое красуется сейчас на пьедестале почета и называется уважительно бизнесом. Насолили коммунисты и отпрыску – он не смог поступить на учебу в выбранный вуз по причине потомственной неблагонадежности. Ненависть Калюжного к коммунистам была негасимой.
Сергеев же, (об этом я узнал много позже) был не только убежденным приверженцем коммунистов, но и одним из самых активных членов упраздненной КПСС. Он, по словам моего знакомого, знавшего Сергеева еще по тем временам, долго работал в райкоме коммунистической партии заведующим каким-то отделом.
Он мог бы ответить на язвительный выпад Калюжного еще более язвительным замечанием относительно сегодняшней власти, оснований для этого – масса. Большинство из лежащих в палате одобрили бы, я полагаю, самую резкую отповедь ненавистнику коммунистов: мы помнили, что при них нам жилось лучше намного.
Но Сергеев поступил по-другому. Он как будто согласился с Калюжным:
– Вы знаете, и у меня мелькнула такая же мысль, – сказал он доверительным тоном. – Думаю: неужели и там, откуда он прибыл, тоже знают о коммунизме? Думаю: а ты, неземлянин, сам-то, часом, не коммунист?.. Он прочитал эти мысли, и знаете, как он ответил?..
Мы молча и заинтересованно ждали. Рассказ походил, конечно, на байку, но важнее было другое: обозначена злободневная тема, и хотелось ее толковой раскрутки.
– А он задал мне встречный вопрос, – произнес интригующе Павел Фомич. – Он попросил: «Назови мне, пожалуйста, то, что ты видишь порочного в коммунизме?.. Назови хотя бы самое главное…»
– И ты опять растерялся, конечно? – захихикал Калюжный. – Эх, мне бы там оказаться! Уж я бы не растерялся! Я бы выложил всю правду-матку этому посланнику с неба!
– Вот даже как?! – удивился Сергеев. – И что же вы бы назвали?..
– Да уж есть, что сказать!..
– И все же?..
– Сказал бы, как они сгубили тысячи