– Теперь у меня есть вексельная бумага! Руслан – должник! Он мне молоком все вернет… Все мои миллионы, потраченные на него!
В Москве летом 2010 стояла долгая аномальная жара, в которой плавился организм и потели мозги. Градусник кипел. Погода мучила нас 36-ю и более градусами. Однако на некоторое время становилось легче из-за поддувавшего ветра.
Папа задумался и произнес:
– Интересно, сколько сейчас градусов…
И оторвавшись от глажения одежды, подошел к градуснику. Он долго всматривался в маленькие деления, пока не воскликнул:
– О! 31! Всего-то… То-то думаю, что так похолодало…
Вечером я сидела у себя в комнате и делала уроки. К тому времени мой брат уже уехал в Новую Зеландию, а мы на время переехали в Москву. Неожиданно дверь распахнулась, и взъерошенная мама схватилась за мои плечи:
– Рассуди нас с отцом. В «Титанике» снимался Брэд Питт или нет? Отец говорит, что нет. Я говорю, что Леонардо Ди Каприо.
– А вы не одно и то же говорите?
На минуту мама задумалась. Потом сказала:
– Аааа.
И ушла.
Шутки в нашей семье порой отдавали сумасшествием и чернотой. Например, я помню, как мы, завтракая, обсуждали людей. И мама, кивнув в сторону папы, сказала:
– Вот твой отец любит людей.
На что папа, с молчаливым участием оторвавшись от своей тарелки, сиплым голосом произнес:
– Вы просто не умеете их готовить.
Казахстан
Папа уехал работать в Казахстан, за ним и мама. Так как я училась в Москве, то осталась вместе с дау аникой и дау атикой. Но на летние каникулы я уезжала к родителям. Мы ездили по источникам или по историческим местам.
…Степи были пустынны и безжизненны, полные жара и бесцветной бежевой земли. Маленькие кустики – единственные растения, редко заполнявшие пространство между трещинами и пыльными кочками. Только благодаря трубам, обвитым оборванной жесткой тканью, и проезжавшим мимо машинам было понятно, что мы движемся – настолько пустыня была одинакова и пуста. Только черная полоска асфальта давала понять, куда ехать.
Машина, медленно подскочив, свернула за ржавой, но еще не выцветшей табличкой с надписью «Источник».
Обычно мы ездили по другой дороге, но водитель решил по-своему, на что папа прокричал сквозь шум, возникавший от залетавшего в окно ветра: «Эта дорога лучше».
Ощущение, что папа сказал совершенную неправду, возникло через 5 минут езды. Машину трясло и качало. Кочки то и дело заставляли таксиста останавливаться, а более ровная поверхность – резко нажимать на газ. Естественно, что нас с мамой, сидящих сзади, мотало и крутило. В итоге желтое лицо мамы стало выдавать полное мнение о выбранной дороге.
За тряской и тошнотой была мало заметна