В большой освобожденной от мебели комнате собралось человек двадцать гостей. Они стояли полукругом и с улыбками слушали моего отца, который произносил поздравительную речь. Растроганный Берн был рядом, он держал в руках букет белых роз. Я заметил Питера, стоявшего чуть в стороне от всех. Мы подошли к нему.
Брат очень обрадовался. Он похлопал смутившегося Седрика по плечу, крепко пожал ему руку. Потом показал мне глазами в сторону окна. Там тихонько разговаривали о чем-то между собой Дональд, София и Лилия, за последние месяцы эта компашка сильно сдружилась. Я вдохнул поглубже и решительно повел Седрика к ним. Лучше уж сразу…
– Кхм… Привет, ребята. Пожалуйста, познакомьтесь. Это Седрик. Мой… бойфренд.
Они выпучились на нас, Донни даже рот открыл от удивления. София хмыкнула.
– Здравствуйте… – прошептала моя дочь.
Я хотел еще что-нибудь сказать, но не мог, в горле вдруг пересохло. Я потащил своего «бойфренда» дальше, захватив по дороге бокал с вином.
Следующими были Берн с Марком. Они приветливо улыбались нам, видимо, мама уже успела рассказать им, кого я должен буду привести. Марк ободряюще подмигнул мне.
Родители давно уже наблюдали за мной с другой стороны комнаты и тихо переговаривались. Как я и предполагал, мне даже не удалось представить Седрика, мама первая заговорила:
– Вот они, мои милые! Идите сюда, мальчики, дайте вас поцеловать!.. – когда я наклонился обнять ее, она шепнула мне в ухо: «Хорошенький!»
Отец сказал, протягивая руку:
– Генри. Очень приятно познакомиться, Седрик.
Седрик робко здоровался со всеми, застенчиво улыбался. Я нервничал, пил вино бокал за бокалом, старался избегать разговоров. Мне было одновременно страшно и весело, как будто я наконец сделал что-то такое, о чем давно мечтал, но всегда боялся, и оказалось, что всем это нравится.
Отец позвал меня на крыльцо покурить. Я был уже очень пьян. У меня развязался язык. Я махал незажженной сигаретой перед его лицом и увлеченно говорил:
– Ты понимаешь, какой он? Он не такой, как вы. Понимаешь? Он не пытается меня исправить. Ему нравлюсь я сейчас. Такой, как я сейчас… Я хочу сказать, такой, какой я сейчас, понимаешь? Вы все переживаете за меня. Хотите, чтобы я снова был как… когда-то. Это невозможно, как вы не поймете! А он понимает. Он многое понимает… Ты знаешь, он эстет! Мы были с ним в музее искусств. Я вот тебе скажу, я не понимаю все эти картины!.. Висит на стенке, я бы сказал, говно. А он видит в нем искусство, видит в нем красоту… Черт. Я вот и думаю, я ведь тоже говно. А он что-то во мне увидел…
Отец внимательно слушал. Докурив, он взял меня за локоть и отвел к Седрику. Сказал:
– Кажется, ему сегодня уже хватит. Вызвать вам такси?
– Спасибо, господин Фокс,