В свете костра стали видны стены из деревянных ящиков. На каждом ящике был изображён символ, такой, как мы видели на флаге древних людей в Доме древности Омэй-Гата – красная трёхконечная звезда и белая буква «А» на ней. Ещё были буквы и цифры, которые ничего не говорили нам.
Ящики не были заколочены, крышки легко снимались. Внутри была солома, а в соломе лежало нечто, о предназначении чего мы не догадывались (детали оружия, автоматов, винтовок, пистолетов. В каждом ящике было лишь по одному виду деталей).
– У меня нет времени ждать вас. Я иду к выходу. Пусть кто-то пойдёт со мной и разведёт у выхода огонь для ориентира.
Все переглядывались, никто не хотел один идти с незнакомцем.
– Я пойду, – Арья взяла небольшой ящик с тонкими стенками, выбросила лежащие в нём детали на пол, оставив солому. – Веди.
Снова меня удивила смелость воительницы.
Разбив несколько ящиков, мы разобрали их содержимое по рюкзакам, а ящики бросили в огонь, попросив у него больше света для нас.
– Украшения, продадим их в Омэй-Гате, – я разглядывал то, чем мы наполняли рюкзаки. – Золото…
Разве мы могли знать, что это?!…
Мы переносили ящики к выходу, туда, где свет костра создавал островок во тьме.
– Нэа говорила правду про людоволков, – говорила Арья, когда мы в очередной раз проходили мимо клочка сырой земли, в которой отпечатался странный след, что-то среднее между человеческим и волчьим. – Это был он. Почему он помог нам?
– Понять бы сначала, зачем он был в этом подземелье. Зло. Нужно готовиться, – Свобода был уверен, что ничего не совершается просто так.
Устав до боли в руках и спине, мы подкормили огонь сломанным ящиком и сели отдыхать. Дед пересчитывал принесённые ящики и короба.
– Четыре десятка и два, – закончил он счёт.
– Ещё украшений много в рюкзаках. Все похожие на… больше, меньше… у древних не было фантазии? – Ратибор разглядывал одно из украшений (патрон в железной гильзе золотистого цвета). – Это точно золото? Если бросить в огонь, оно расплавится?
Ратибор бросил украшение в жаркий огонь и стал смотреть. Мы все сели рядом с ним…
Грохнуло так, что зазвенело в ушах! Костёр плюнул искрами и пеплом в нас за то, что подбросили ему это. В ужасе и смятении мы отбежали подальше, спрятались за ящиками. Я не слышал ничего, кроме стука своего сердца и шума крови в артериях. Я долго не мог унять дрожь.
Некоторое время мы провели в укрытии, молча переживая страх и ожидая второго хлопка, но его не было.
Дед велел Боромиру пойти и посмотреть в огонь – сгорело ли проклятое украшение?
Прикрываясь моим щитом, Боромир подошёл к огню, готовясь в любой момент бежать.
– В огне ничего нет, – он опустил щит.
По настоянию