– Нужен уродец, только он может выпустить нас, – дед подложил в огонь ещё щепок и жестом призвал всех собраться у огня. – Тсяпа не хочет нас выпускать, хочет ждать нашей смерти, но он всё равно придёт раньше неё, чтобы посмеяться. Нужно ему пообещать что-нибудь, что он сможет получить, только если выпустит хотя бы одного.
– Что мы ему можем дать? – пытался вспомнить Ратибор. – Деньги у нас, а ценного в тайнике ничего нет.
– Пообещаем больше денег и боевого коня, что спрятан у Нэа.
– Свобода, когда вы купили коня?! Я так долго пил? И почему раньше не говорили о нём?
– Ратибор, будь хотя бы немного умнее, почему такой тупой?! У нас нет коня и денег больше нигде не спрятано. Почему вам всё надо разжёвывать?!
– Свобода задумал обман, – Урумар не был доволен.
– Это хитрость.
– Хитрость для охотников, обман для торговцев. Я воин, у меня есть честь.
– Я не воин, – просто ответил дед.
– И я не воин по закону Прибойа, – поднял руку Тио.
– Я тоже не воин, да и порядки в Омэй-Гате другие, – так Боромир согласился со Свободой.
– Вот и решили. Вы, воины, молчите, когда придёт Тсяпа, так и обмана на вас не будет.
Я тоже не видел в задуманном обмане ничего плохого, ничего, что могло бы уронить честь воина. Всё же я промолчал, ибо мнение боевых товарищей обо мне было хорошим и я не хотел его менять, всё равно всё решили.
Не знаю, сколько прошло времени, но мысли о еде всё увереннее занимали мою голову. Я ходил кругами по двору. В свете разгоревшегося костра стала видна вся непробиваемая сила стен, вся их высота. Над стенами чёрной ночью зияла пустота подземелья, но подняться к ней было невозможно.
Как и в дозоре ночами, сменив товарища, сейчас мою голову заняли мысли о доме, об Олли, об отце, что остался один. Эти мысли занимали меня и в дозоре, и сейчас. Вспоминались морские волны и крикливые чайки; бубнёж шамана в его лачуге; вечерние страшилки для детей о страшном Гогото… сразу вспомнился Тсяпа. По описаниям старух, Гогото выглядит примерно так.
Шум и стук открывающейся решётки пробудил меня от мыслей о прошлом. Все мы схватили оружие и поспешили к выходу, и только дед велел остановиться, но мы уже стояли у открытого прохода. Дальше мы не шли – не решётка, но нечто удерживало нас на месте своим взглядом…
Свет костра не проникал в проход, там властвовала тьма подземелья. В той тьме, видимые нами не впервые, но оттого не менее пугающие, слабо горели зелёные огоньки глаз.
Свобода подошёл к нам. Кажется, он ждал кого-то другого, глаза удивили его.
Слабый белый свет возник в руке незнакомца, осветив кисть в перчатке и край рукава из плотной серой ткани.
– Идите за мной, я приведу вас к выходу, – голос был молодым, вполне человеческим.
– Кто