– Вы уверены?
– Уверен, – кивнул Лёшка. – Были случаи.
– Какие? – спросил Мёленбек.
Он встал из кресла и, обогнув стол, остановился в метре от юноши.
– Ну, – сказал Лёшка, – я не выдал Жижу… то есть, Женьку Журавского, приятеля, когда он разбил окно…
– И все?
Мёленбек смотрел с живым интересом. В правой руке его появилась тонкая, метровой длины трость, обжатая металлическими кольцами.
Лёшка моргнул.
– Было ещё. Мне только сразу не вспомнить.
– Как меня зовут?
Наконечник трости уперся соискателю вакансии в грудь. Кажется, он был даже обит заостренным железом.
– Солье Мёленбек, – сказал Лёшка, чуть морщась.
Мужчина улыбнулся, но глаза его, черные, слегка навыкате, остались холодны.
Трость ушла в сторону, металлические кольца поймали отблеск лампы, а выскользнувший из трости клинок, сверкнув, прикоснулся кончиком к Лёшкиной шее.
– Спрошу еще раз, – сказал Мёленбек. – Как меня зовут?
Лёшка свёл глаза, разглядывая тонкую полоску стали, протянувшуюся от руки владельца бывшего купеческого особняка, к нему под подбородок.
Сейчас как порежет сонную, подумалось ему, и ага…
В животе сделалось холодно и пусто. Там, где лезвие прикасалось к коже, кажется, уже закровило – чудилась струйка, сбегающая за ворот рубашки.
Сглотнёшь – и труп.
– Солье Мёленбек, – выдавил Лёшка одними губами.
Мёленбек чуть сощурился, повёл носом и убрал клинок обратно в трость. Движение получилось ловкое, отработанное. Вжик! – и шею под подбородком уже колет лишь фантомное острие.
– Вот видите, – сказал Мёленбек, с ленивой грацией возвращаясь за стол, – вы дважды выдали мое имя и предали своего приятеля.
– Так вы же сами…
Лёшка привстал со стула.
Вон они как работают! Сначала спрашивают, а потом в ответы по макушку макают. Он потрогал шею – крови не было.
– Вы ещё слишком неопытны, молодой человек, – сказал Мёленбек, вновь занявшись передвижением предметов. – Думаю, вам стоит попытать удачи в другом месте.
Урод, подумал Лёшка.
– Так это значит, не подхожу? – выпрямился он.
– Мне кажется, у вас нет достаточных способностей.
Лёшка сунул руки в карманы куртки.
– Знаете… – Пальцы его вдруг нащупали костяной полукруг. – Вы, наверное, всё теряете. Сейчас, может быть, вы теряете хорошего работника.
Мёленбек кивнул, не отрывая глаз от своих игрушек.
– Будете выходить, наглый мальчишка, не забудьте посильнее хлопнуть дверью, – сказал он скучным голосом.
– А еще, – Лёшка куснул губу, – это тоже, наверное, ваша потеря.
Шагнув к столу, он бухнул пластинку между похожим на горный хрусталь темным кристаллом и оплавленной оловянной фигуркой, отдаленно