“Миата” с Ким и Гурни ехала через пустеющую деревню Пикок к окружной дороге, ведущей по холмам и долинам в Уолнат-Кроссинг. Было самое начало шестого, небо прояснялось, дождик наконец перестал.
– Меня это представление потрясло куда больше, чем тебя, – заметил Гурни.
Ким оценивающе взглянула на него.
– Из чего вы заключили, что я видела его раньше? Вы правы.
– Так вот почему ты предложила показать мне тир? Чтобы я посмотрел этот спектакль?
– Ага.
– Ну что ж, впечатляет.
– Я хочу все вам показать. По крайней мере, все, что успею.
Оба замолчали. Гурни казалось, что он уже и так видел немало. С трудом верилось, что Конни Кларк позвонила ему только вчера утром. Он прикрыл глаза и попытался мысленно упорядочить мешанину виденных сцен и слышанных разговоров. Голова шла кругом. Странный это был проект. И странно было, с чего он в нем участвует.
Он проснулся, только когда Ким свернула на гравийную дорогу в гору, к его дому.
– Боже, я и не думал, что засну.
– И хорошо, что заснули, – вид у нее был усталый и серьезный.
На насыпь прямо перед ними выбежали три оленя.
– Вам не случалось сбить оленя? – спросила Ким.
– Случалось.
Что-то в его голосе заставило Ким с удивлением взглянуть на него.
Это произошло полгода назад. Гурни ехал по трассе 10, когда впереди из леса слева выскочила олениха – и перебежала дорогу, к полю. Когда он проезжал это место, прямо ему под колеса выскочил олененок.
Гурни вздрогнул, явственно вспомнив звук удара.
Затормозил. Встал на обочине. Подошел. Скрюченное тельце. Распахнутые мертвые глаза. Олениха на поле. Оглядывается, ждет. Скорбь и ужас переполнили Гурни – он чувствовал их даже теперь.
Ким проехала стоящую на холме грязную ферму с дюжиной грязных коров и полудюжиной ржавых машин.
– У вас хорошие отношения с соседями? – поинтересовалась она.
Гурни то ли хмыкнул, то ли усмехнулся.
– Смотря с кем.
Они проехали еще полмили, и в конце дороги показался красный амбар Гурни на берегу пруда.
– Останови здесь, – сказал Гурни, – я хочу прогуляться по пастбищу. Заодно проснусь и взбодрюсь.
Ким нахмурилась.
– Трава, кажется, мокрая.
– Не страшно. Приду домой, разуюсь.
Она остановила машину у двери амбара, заглушила двигатель, но не убрала руку с ключа зажигания. Вид у нее был беспокойный.
Вместо того чтобы выйти, Гурни сидел и ждал. Чувствовалось, что она хочет что-то сказать.
– А что… – начала она, запнулась, потом начала снова. – А что… что дальше?
Гурни пожал плечами.
– Ты наняла меня на один день. Этот день прошел.
– Есть ли надежда на второй?
– А зачем я нужен?
– Поговорить с Максом Клинтером.
– Зачем?
– Я никак не могу его раскусить. Похоже, он знает что-то о деле