Дальше он виртуозно, как дирижер, сыпал опилки под колеса совковой лопатой, а Никита продолжал крутить колеса. Колючий материал пошел на пользу – фура плавно, как ледокол «Ленин», преодолела скользкий участок и выбралась на асфальт. Никита отблагодарил тракториста в соответствии с алкогольным прейскурантом местного ларька, и мы взяли курс на Москву.
Кратчайший путь лежал через Татарстан. Никита утверждал, что дороги там превосходные, но зато гаишники строгие. Дабы не разоряться на штрафах, мы решили обогнуть Татарстан и поехать через Киров.
Киров… Это еще севернее чем Пермь. Крым как-то не особо горел желанием к нам приближаться. Все меньше наша поездка становилась похожей на поездку, но зато все больше – на авантюру. Эх, знали бы мы тогда, что все это было только началом.
После Суксуна проехали Кунгур с его знаменитой ледяной пещерой. Потом была Пермь, и вот уже за ней произошло странное, я бы даже сказал, мистическое происшествие (если вы не устали от мистики после экстрасенса Сани).
Началось все с того, что мы пообедали в придорожном кафе рядом с городом Краснокамск. А через 30 километров после этого в салоне вдруг завоняло горелой резиной. Никита тут же остановился, мы вышли. Из-под тягача валил белый дым – кажется, что-то случилось с колесами.
Как вы думаете, связана ли поломка фуры с тем обедом в придорожном кафе? Вроде бы нет, но такие параноики, как я, видят здесь прямую зависимость. Впрочем, обо всем по порядку.
При осмотре тягача выяснилось, что оторвался один из амортизаторов. Он начал задевать за колесо и протирать его. Из-за этого колесо могло взорваться, так что требовался срочный ремонт. Наступала ночь, мы стояли на обочине в каком-то лесу, погода переходила в легкий морозец. Как ремонтировать эту глыбу железа мы с Лешей понимали смутно, но у Никиты имелся некий план, так что мы начали одеваться, чтобы идти на улицу и помогать ему.
И вот тут Леша обнаружил, что одеть-то ему нечего. А все потому, что он, оказывается, забыл свою толстовку в том самом придорожном кафе, где мы обедали. И бог бы с ней, с тряпкой. Леша закаленный и, по-моему, может и без одежды на снегу спать. Но в этой толстовке у него лежали паспорт и телефон. И все это осталось там, в 30 километрах позади нас.
Иной человек мог бы упасть на колени и зарыдать. Другой хотя бы расстроился, для приличия. Но нас, как обычно, накрыла волна хохота.
– Леша? Как? Ну, к-а-а-а-к?! – давились мы сквозь слезы.
Вам не кажется, что имеется прямая взаимосвязь между потерей паспорта и поломкой тягача? Только представьте, если бы машина не сломалась, мы бы просто ехали дальше почти всю ночь. И пропажа паспорта обнаружилась бы, самое раннее, только утром, через несколько сотен километров. Такое ощущение, что какая-то неведомая сила намеренно сломала амортизатор, чтобы задержать нас. Может, я излишне