В судьи выбирались обыкновенно люди опытные, пользующиеся уважением и известные своим красноречием, честностью и беспристрастностью. Они носили название медиаторов, а самый суд назывался медиаторским; число судей, смотря по важности разбираемого дела, было различно. После выбора судей обе тяжущихся стороны извещали друг друга об именах выбранных судей и принимали присягу в том, что свято исполнят решения суда, в обеспечивание чего и представляли поручителей.
При отсутствии твердых верований и убеждения в святости присяги форма эта хотя и существовала с давних пор в Абхазии, но не имела особенного значения и силы. Абхазец боялся только ложно присягнуть пред образами св. Георгия Победоносца, находящимися в Пицундском и Иллорском храмах, и перед образом Божией Матери в стволе дуба, на холодной речке близ Бомбор. Этот дуб имел столь большое значение в народе, что святости его не мог нарушить даже и владетель. Он не имел права взять силою безоружного, бежавшего под сень дуба и под покровительство его святой иконы.
Оттого такой присяги, как мы понимаем, не существовало в действительности, а абхазец присягал и приносил клятву перед уважаемыми иконами, перед ружьями и перед наковальней.
В маловажных случаях абхазцы часто присягают в кузнице.
Присягающего приводят к наковальне, на которой лежит молот, и становят его против кузнеца, стоящего у той же наковальни; то лицо, по чьему делу приводят к присяге, становится в стороне. Взяв молоток, кузнец произносит клятву.
– Если я, – говорит он, вместо присягающего, – не скажу правду о том, о чем меня спрашивают, или если я виноват в том, в чем меня обвиняют, то да разобьет Шасшу-Абж-Ныха голову мою молотом на наковальне.
При этом кузнец ударяет три раза молотом по наковальне.
В том месте, где нет кузницы, для приведения к присяге вбивают в землю две палки на небольшом расстоянии друг от друга и на них вешают заряженные винтовки, так чтобы дулами своими они обращены были друг к другу. Присягающий произносит присягу и в заключение ее говорит: «Если я сказал ложь, то да поразит Шасшу-Абж-Ныха мою голову свинцовыми пулями из этих ружей» – и проходит между дулами ружей.
Если бы абхазцу пришлось солгать во время присяги, то он до такой степени верит в могущество этого божества, что сам скоро признается как в преступлении, так и в том, что он принял ложную клятву. Первый лихорадочный припадок (а лихорадка свирепствует в Абхазии), с головною болью