Вскоре старый имперский город действительно возник прямо под крылом нашего самолета, и я мысленно послал ему привет.
«Если бы члены моей семьи знали, кто пролетает сейчас над ними! – подумал я и тут же отогнал от себя эти мысли. – Нет, лучше не надо, а то они начнут беспокоиться! Пусть произойдет то, что должно произойти!»
Воспользовавшись случаем, я сверху стал показывать пилоту достопримечательности своей родины. Под нами проплыли виадуки железной дороги Земмеринг[114], зеленеющая Штирия и моя вторая родина город Грац со своим Шлоссбергом[115].
Совершенно незаметно я опустошил весь выданный мне перед полетом рюкзак с продовольствием. Пирожки, шоколад, печенье и яблоки исчезли в моем желудке, словно их и не было вовсе. И тут мне внезапно очень захотелось в то место, куда царь пешком ходит. Однако конструкция самолета такого отсека не предусматривала. Пришлось поделиться своей бедой с пилотом, и он отослал меня в хвост машины.
Был полдень, и мы летели уже над Хорватией. Я почувствовал сильную усталость, но решил до конца насладиться всеми прелестями этого полета.
«На том свете, если убьют, отосплюсь!» – промелькнуло у меня в голове.
Внизу величественно проплывали карстовые горы, и через некоторое время я заметил вдали отблеск солнечных лучей на поверхности моря. Затем появилась и Пола[116], превратившаяся в военно-морскую базу Италии.
«А когда-то все это побережье принадлежало австро-венгерской монархии», – с невольной грустью подумал я.
В тот день Адриатическое море поражало невыразимой голубизной и было просто великолепно. С этой высоты рыбачьи шхуны походили на ланцетовидные листочки. Солнечные лучи, преломляясь в волнах, создавали иллюзию, будто бы какой-то волшебник рассыпал по морю тысячи бриллиантов. Мне показалось, что даже на этой высоте я ощущаю исходящее от них тепло, ведь мы были уже на солнечном юге!
Мы достигли итальянского полуострова, и под нашим левым крылом промелькнул город-порт Анкона. Пришлось еще раз набрать высоту, чтобы перелететь Апеннины, а затем снова снизиться до 300 метров, поскольку воздушное пространство севернее Рима находилось под контролем дальних истребителей союзников.
Даже здесь, в Италии, с высоты я узнавал знакомые очертания городов, а иногда и улиц.
– В 1934 году мне довелось здесь поколесить на своем мотоцикле марки «БМВ», – пояснил я пилоту.
Наконец показался Вечный город со своими семью холмами, Колизеем, площадью Святого Петра и замком Святого Ангела[117]. Самолет начал снижаться и ровно в двенадцать тридцать приземлился на аэродроме на восточной окраине города, преодолев за четыре с половиной часа без малого полторы тысячи километров.
«Черт возьми, какая жара! Настоящее полуденное пекло», – подумал я.
Над взлетно-посадочной полосой и над всем полем еще висело