Она вытерла пальчиками слезы и улыбнулась Зотову, глотая обиду. Макар понимал ее чувства, но от Виктора это ускользнуло.
По мнению Ковалева, вечер удался. Макар принялся рассказывать о службе, о Мурманске и спасательной бригаде Северного флота, в составе которой находился их родной «Алдан» – спасательное судно ледокольного типа, построенное в Швеции. Однако надежды провести ночь с красавицей Любой пошли прахом. Когда он провел девушку до дома и уже пустил слюнки, напала странная сонливость.
Люба тихо рассмеялась, когда он обнял ее за талию и потянулся с поцелуем, а попал в шею.
– Перестань. Ты валишься с ног. – Девушка пыталась отстраниться, но из объятий не вырывалась. Такая желанная, манящая, теплая.
– Но ведь не упал, – возразил Виктор. – А если даже упаду, то только с тобой, обворожительная.
В сумраке ночи ее темные глаза превратились в огромные очи с прелестным изгибом век.
– А силенок хватит? – спросила она, и Виктору показалось на мгновение, что в его объятиях взрослая опытная женщина, прикасаться к которой – страшное кощунство. Невольно вспомнились слова Зота: девушки в Гострой Могиле непростые.
Ковалев отступил, но Люба почувствовала настроение ухажера, обняла его за шею и произнесла привычным голосом:
– Все вы объясняетесь в любви, а потом сбегаете к таким, как Лизка.
Девушка испытующе посмотрела на Виктора в упор. И от этого взгляда душа ушла в пятки – показалось, что бестия в юбке читает его мысли, понимает порывы и желания.
– Да ладно. – Он старался казаться беспечным. – Что Лизка по сравнению с тобой. К тому же она девушка Макара.
– Болячка она его. Болячка на всю голову, – вздохнула Любовь. – А тоже ведь в любви клялся.
Ковалев рассеянно моргнул:
– Кому клялся?
– Мне и клялся.
– И… ушел к Лизке?
– Ага. Ушел.
– Дурак.
– Его проблемы. Макара жаль. Лизка ведь порченая.
– В смысле?
– Вы, мужики, действительно дураки, – вздохнула Люба. – Лет пять назад она поступила в университет – учительницей русского решила стать. А в городе, да еще в студенческой общаге, соблазнов много. Вот и пошла сестренка по рукам.
Виктор хохотнул:
– Ее можно понять – девочка вырвалась на свободу… Так погоди! Она тебе сестра?
– Ага. Родная. Мать как узнала, что доченька натворила, сразу слегла, а вскорости… не стало мамы.
– Бедная ты моя. А отец?
– Да что отец. Первый сварщик на селе. Почет, уважение, потому не может никому отказать, когда наливают, а наливают часто. – Девушка махнула рукой: да чего говорить. – Лизка после учебы явилась – не запылилась. Ну, колхозу учитель-то нужен. Дали ей домишко. Тут Макар ее и заприметил.
– Бедная, бедная девочка. – Виктор прижал девушку к себе.
– Эй-эй. Я бедная, но не беззащитная.
– Какая девушка! Я не хочу выглядеть лжецом, как… как некоторые. Но я тебя ни на кого не променяю.
– Посмотрим.
Она