– Мутни, ступай к своей сестре и помоги ей одеться, – распорядилась мать.
Нефертити стояла в нашей комнате перед зеркалом. Она откинула назад свои темные волосы, открыв лицо и воображая себя с короной Египта на голове.
– Да, – прошептала она. – Я стану величайшей царицей, которую когда-либо знал Египет.
Я в ответ презрительно фыркнула:
– Никакая царица не сможет затмить нашу тетю.
Сестра резко развернулась ко мне:
– Ведь была еще и Хатшепсут. Кроме того, тетя не носит атеф*.
– Но корону Верхнего и Нижнего Египта может носить только фараон!
– Ну и что она получает взамен, командуя армией и встречаясь с чужеземными владыками? Ничего. Вся слава достается ее мужу. А вот когда царицей стану я, то мое имя прославится в веках.
Я уже знала, что с Нефертити спорить бесполезно, когда она в таком состоянии. Смешав сурьму для век в кувшинчике, я подала ее сестре и стала смотреть, как та наносит грим. Она подвела глаза и притемнила брови, и краска сделала Нефертити взрослее ее пятнадцати лет.
– Ты и вправду веришь, что станешь старшей женой? – поинтересовалась я.
– А кого, по-твоему, предпочтет наша тетя для рождения наследника? Простолюдинку, – Нефертити наморщила нос, – или свою племянницу?
Простолюдинкой была я, но сейчас сестра имела в виду не меня, а дочь Панахеси, Кию, которая хоть и была дочерью благородной женщины, все же Нефертити приходилась племянницей самой царице.
– Ты не поищешь мое льняное платье и золотой пояс? – попросила она.
Я тут же скорчила гримасу:
– То, что ты собираешься выйти замуж, еще не делает меня твоей рабыней!
Нефертити одарила меня широкой улыбкой:
– Пожалуйста, Мутни. Ты же знаешь, что без тебя я как без рук.
Она смотрела в зеркало, как я роюсь в ее сундуках в поисках платья, которое она надевала по большим праздникам. Заодно я нашла и ее золотой пояс, но она запротестовала:
– Нет, тот, что с ониксом, а не с бирюзой.
– У тебя что, нет для этого слуг? – огрызнулась я.
Она пропустила мои слова мимо ушей и молча протянула руку. Откровенно говоря, пояс с бирюзой мне лично нравился больше. Но тут раздался стук в дверь и появилась служанка моей матери. Ее лицо пылало от возбуждения.
– Ваша мать велит вам поторапливаться! – с порога воскликнула она. – Уже показался караван!
Нефертити взглянула на меня:
– Ты только подумай, Мутни. Ты станешь сестрой самой царицы Египта!
– Если ты понравишься царице, – ехидно заметила я.
– Разумеется, понравлюсь.
Она окинула взглядом свое отражение в зеркале, узкие плечи цвета меда и густые черные волосы.
– Я буду мила и очаровательна, а когда мы переедем во дворец,