– Он – странный, – прошептала я.
В свете луны глаза Нефертити заблестели.
– Что ты имеешь в виду?
– Он одержим Атоном.
– Кем?
– Символом солнца, – пояснила я. – Как можно почитать символ солнца, а не Амона-Ра, который повелевает им?
Нефертити немного помолчала.
– И все?
– А еще он высок ростом.
– Ну, он не может быть намного выше тебя.
Я пропустила ее шпильку мимо ушей.
– Он намного выше. На две головы выше отца.
Она подтянула колени к груди, обхватила их руками и ответила:
– Тогда это должно быть интересно.
Я нахмурилась:
– Что именно?
Но сестра не ответила.
– Что же здесь может быть интересного? – повторила я.
– Замужество, – небрежно отозвалась она, легла на спину и укрылась покрывалом. – Теперь, когда до коронации осталось совсем немного, Аменхотеп должен будет выбрать старшую жену, так почему бы мне не стать ею?
Почему бы Нефертити не стать ею? Она красива, образованна, да еще и дочь принцессы Митанни. Я ощутила острый укол зависти, к которой, впрочем, примешивался страх. Мне еще не доводилось жить одной, без Нефертити.
– Разумеется, ты поедешь со мной, – зевая, обронила она. – До тех пор пока не настанет время тебе самой выходить замуж, ты будешь моей старшей придворной дамой.
– Мать не позволит мне одной отправиться во дворец.
– А ты будешь не одна. Она тоже поедет с нами.
– Во дворец! – воскликнула я.
– Мутни, когда ты становишься старшей женой, твоя семья едет с тобой. Наш отец – великий визирь этой страны. Наша тетя – царица. Разве кто-нибудь посмеет сказать «нет»?
Посреди ночи у нашей комнаты задержалась чья-то длинная тень, а потом вошла служанка и подняла лампу над головой Нефертити. Яркий свет разбудил меня, и, проснувшись, я увидела профиль сестры, безупречный даже во сне.
– Госпожа? – окликнула ее наша служанка, но Нефертити даже не пошевелилась. – Госпожа! – громче повторила та и взглянула на меня. Я растолкала Нефертити. – Госпожа, ваш отец, визирь Эйе, желает поговорить с вами.
Я быстро села на постели:
– Что-нибудь случилось?
Нефертити не проронила ни слова. Накинув платье, она сняла со стены масляную лампу и прикрыла трепещущее пламя ладонью.
– Что происходит? – спросила я, но она не ответила, и дверь с тихим шорохом закрылась за нею. Я стала ждать возвращения сестры, и к тому времени, как она пришла обратно, луна уже превратилась в тусклый диск, едва заметный на небе.
– Где ты была? – я с трудом вновь уселась на постели.
– Со мной пожелал поговорить отец.
– Наедине? – не поверила я. – Да еще ночью?
– А когда еще спят все эти пронырливые и любопытные слуги? И тогда я все поняла.
– Он не хочет, чтобы ты выходила замуж за Аменхотепа, – сказала