– Я не сомневаюсь, что к концу шему* наверняка буду беременна.
Мы обе посмотрели на ее живот. Сестра была невысокой и стройной. Так что уже к пахону* она могла бы носить под сердцем наследника Египта.
– И мои сыновья всегда будут первыми в очереди на трон. Если я смогу зачать от Аменхотепа пятерых сыновей, наша семья получит целых пять возможностей. И только в том случае, если все мои сыновья умрут, кто-либо из сыновей Кии сможет претендовать на корону.
Я смотрела, как она взяла гребень и принялась расчесывать волосы, которые густым и черным блестящим ореолом обрамляли ее лицо. Но тут дверь в приемную отворилась и через порог шагнул Аменхотеп.
– Царица Египта и повелительница моего… – Он оборвал себя на полуслове, заметив, что в комнате нахожусь еще и я. Настроение его моментально испортилось. – О чем это вы, сестрички, сплетничаете наедине?
– О тебе, разумеется. – Нефертити раскинула руки в стороны, давая ему понять, сколь ничтожны его подозрения, и крепко обняла его. – Ну, скажи, – заговорщическим тоном произнесла она, – какие у нас новости?
Лицо фараона просветлело.
– Завтра моя мать объявит, когда мы переезжаем в Мемфис. Там мы начнем строить храмы, каких еще не видывал мир.
– Мы должны начать немедленно, – согласилась сестра. – И тогда уже скоро тебя начнут называть Аменхотеп Строитель.
– Аменхотеп Строитель… – повторил фараон, и в его глазах промелькнуло мечтательное выражение. – О Тутмосе забудут, когда увидят и поймут, что делаю я. Когда мы отправимся в Мемфис, – решительно заявил Аменхотеп, высвобождаясь из объятий Нефертити, – Майя, архитектор моего отца, должен отправиться с нами. Я напишу ему, дабы он осознал всю важность выбора, стоящего перед ним. Следовать за будущим, – изрек он уже на ходу, быстро направляясь к своим покоям, – или быть похороненным в прошлом.
Дверь за ним захлопнулась, и я посмотрела на Нефертити. Но та избегала моего взгляда. В дверь постучали, и она быстро встала, чтобы открыть ее.
– Визирь Панахеси! – радостно воскликнула она. – Входите же!
Панахеси отступил на шаг, неприятно пораженный тем, что видит ее в личной приемной царя. Но потом все-таки робко шагнул вперед, словно надеясь, что все происходящее – дурной сон, который вот-вот развеется. В голосе моей сестры не чувствовалось особой любезности, когда она осведомилась:
– Что вам нужно?
– Я пришел повидать фараона.
– Фараон занят.
– Не играй со мной, девочка. Я увижусь с ним. Я – визирь Египта, а ты – всего лишь одна из его многих жен. Хорошенько запомни это. Быть может, сейчас он сгорает от страсти к тебе, но через пару месяцев его пыл охладеет.
Я затаила дыхание, чтобы посмотреть, что станет делать Нефертити. А она резко развернулась и ушла на поиски Аменхотепа, оставив меня одну. Визирь кивнул на вторую комнату:
– Теперь это твои покои?
– Да.
– Как