Мореплаватели вышли на набережную, заполненную туристами и местным людом. Причем первые отличались от последних такими свободными нарядами, что не будь Италия католической страной, они бы запросто гуляли в костюме Архимеда в его судьбоносный день.
– Что-то я не вижу их знаменитые бутики, – оглядывалась по сторонам Маша.
Андрею трудно было представить, что в такую жару, когда хотелось снять с себя все, что можно, кто-то мог думать о том, что бы на себя надеть. Да и вокруг были только кофейни и ресторанчики, и никаких бутиков не наблюдалось. Однако цепкий взгляд Маши все же обнаружил пару магазинов, достойно представлявших Италию, как мировую державу мод, по крайней мере, по части купальников и прочих пляжных принадлежностей.
Пока Маша изучала коллекцию первого магазина, Андрей слонялся поблизости, знакомясь с бурной жизнью древнего городка. И она действительно кипела, как лава Этны в момент извержения. Вернее, как жизнь людей, убежденных, что Этна вот-вот взорвется и накроет лавой весь остров, а потому торопившихся получить от жизни все, чем она еще не успела порадовать сицилийцев, для которых наслаждение было почти священной обязанностью.
Похоже, сицилийки ценили радости жизни не меньше мужчин, и, как убедился Андрей, имели на это неоспоримое право. Такого количества красивых женщин он не видел нигде. И они дарили свою красоту всем, кто знал в этом толк, просто так, из любви к жизни. Любая официантка в ресторанчике на набережной Сиракуз могла свести с ума самого закоренелого женоненавистника. Она не только искренне улыбалась клиенту, но всегда готова была ему спеть и даже станцевать тарантеллу. Андрея окружал какой-то другой мир, где пристальный взгляд не таил непристойности, а был лишь данью чуду красоты, где танец в ресторане отнюдь не означал приглашение в постель, и где песня была не рекламным трюком, а естественной необходимостью.
Андрею это нравилось и его это пугало. Он становился все мрачнее, не находя места для этого вечного праздника в своей прежней жизни, которая уходила на бессмысленную борьбу за место под солнцем, которого здесь было хоть отбавляй.
Маша методично, один за другим, потрошила магазины, постепенно обрастая покупками. И Андрей начал понимать, что хотя Сиракузы и небольшой город, но Маша разделается с ним не скоро. А значит, у него было достаточно времени, чтобы заняться своим делом.
Архимед просил дать ему точку опоры, обещая перевернуть весь мир. Андрей хотел всего лишь изменить собственную жизнь, отыскав точку опоры в этом славном сицилийском городе с древнегреческой историей. И вряд ли кто-то стал бы отрицать, что главная точка опоры Сицилии звалась Мафией.
Для начала Андрей взялся за сомнительные, как он полагал, заведения – лотерею и тотализатор. Они располагались повсюду, и Андрей резонно предположил, что на этих денежных реках вездесущая мафия непременно греет руки. Однако оказалось, что лотерея для итальянцев –