Возможно, где-нибудь посреди рассказа вам вдруг станет весело и вы начнете громко смеяться, хлестко хлопать в ладоши и бурно топать ногами, да так, что на вас будут косо смотреть посторонние люди. А, может, и наоборот. Вам сделается чрезвычайно грустно, тоскливо и скверно, что вы неожиданно даже для самих себя начнете рыдать на взрыв у всех на виду. Кто знает? Кто знает? Быть может, вы и вовсе, избежав и печали, и радости, но до конца прочитав рассказ, подниметесь из-за стола, подойдете к окну и с явными признаками временного помутнения рассудка станете часами напролет смотреть в уходящую даль? Всякое, знаете ли, бывает, и точно никогда не стоит зарекаться заранее. Но стоит ли вообще загадывать наперед, что кстати и некстати может приключиться от чтения этой, как я уже и оговаривался ранее, крайне безобидной книги? Как известно, уровень восприятия информации у нас у всех с вами очень разный и степень восприимчивости, разумеется, тоже. Но уж чего-чего, а дрожать от страха от одного лишь названия места действия предстоящего повествования вам точно не придется. Уж поверьте мне на слово! Слово мое честное, и я им очень-очень дорожу. Но коль скоро мы с вами заговорили про название леса, так уж давайте, чтобы и мне не быть голословным, я вам сейчас кое-что поведаю про этот уже ставший пресловутым бердичевский лес.
Само название «Бер-Дичев» и все то, что будет происходить в этом славном лесу, вовсе не чудаковатая выдумка воспаленной фантазии рассказчика, а есть не что иное, как настоящий пересказ событий дней некогда прошедших, однако же дней непременно случившихся и весьма удалых. Да, где-то событий печальных, в жизни, как вы понимаете, не без этого, но, впрочем, все же в большей степени радостных и, что самое главное, – дней, вне всякого сомнения, глубоко правдивых и бесприкрасных.
В давние-давние времена лес Бер-Дичев был густо населен самыми разношерстными, самыми, да простят меня лесные жители за это определение, всякоразными зверюшками-обитателями. Однако стоит отметить, что преимущественно это были все же медведи и вороны, и лишь потом уже зайчики, ежики, совы да белочки. Конечно-конечно, были и другие животные, и те же птицы, которых вы, я уверен, знаете и тотчас назовете, разбуди вас хоть в три часа утра. Или ночи. Тут ведь у кого как. Кто, знаете ли, сова, а кто жаворонок.
Наверняка вы чрезвычайно удивились, впервые услышав такое странное название леса. Так и вижу вас недоуменно восклицающих: «Ну вы и мастак придумывать небылицы, господин Штерн! Бер-Дичев, ну даете! Что еще за название?! Как такое вообще в голову могло прийти?!» Но если вы все же на секундочку запасетесь терпением и дадите мне продолжить, то я очень быстро, так сказать, на еврейский манер, поведаю вам, в чем тут обстоит суть да дело.
Кстати, пока я вам буду рассказывать, можете опустить заварочку вашего любимого чая в стакан с кипяточком и позволить ей хорошенечко настояться, чтобы, знаете, и вкус, и цвет как в лучших домах Индии или Стамбула. Мне, конечно, более по душе лучшие дома Лондона, но если вам ближе чаепитие все в том же Стамбуле, дак что ж нам теперь, ссориться из-за этого, что ли? Нет, конечно! Пусть таки будет Стамбул.
Вообще, хороший чай к интересной истории – это как маслице к каше. Вкус ярче и насыщенней становится, а послевкусие от блюда дольше держится на губах и нёбе. Можно ходить и аппетитно причмокивать аж до самого обеда. Правда, не люблю, когда масло еще и на бороде остается – пахнет потом, заноза, молоком целый божий день, хоть в парную иди после завтрака. Но, простите меня, пожалуйста, великодушно, кажется, я отвлекся.
Только, я прошу вас, с горячим чаем будьте, пожалуйста, аккуратны! Не обожгитесь! Знаете, частенько такое бывает, нальешь вот себе горячущий стакан чая, положишь в него пару кусочков сахара и мешаешь себе, мешаешь его до одури. Нет, ну не до своей одури, конечно. Убереги вас Господь сойти с ума, размешивая сахар! Сахаринки! Я сейчас про них. Вот они точно там от такой центрифуги могут мешугами1 стать. Но дело не в этом. Дело в том, что можно взять и ненароком обжечься. Вы хоть полкниги за пять минут прочитайте, но законы физики останутся законами физики. И если чай еще не остыл, то всё – пиши пропало. Губам вашим, не про вас будет сказано, да и горлу – ох, как достанется!
Но отставим пока чай в сторонку и вернемся, так сказать, к нашему Бер-Дичеву. Я же обещал вам поскорее рассказать о том, как лес Бер-Дичев стал лесом Бер-Дичевым. Тьфу ты, масло масляное опять получается. Бекицер, между названием леса, медведями и воронами есть очень старая как мир связь. И связь эта, я вам скажу, очень тонкая. Ой, простите, сказал бекицер, а пояснить не пояснил. Бекицер – это «короче» на идише. Так говорила еще моя бабушка, а теперь, видите, и я сам нет-нет да тут и там вставляю. Это уже, видимо, возрастное. С этим, как вы понимаете, мало что можно безболезненно сделать.
Но пока я вас окончательно не запутал,