Школьная дьяволиада. Елена Цареградская

издает пронзительный звук «ки». Автор удивительно точно подбирает слова. У него «зегзица не кукует, а «кычет»! Долгое время считалось, что «бебрян рукав» Ярославны, которым она хочет утереть кровавые раны мужа, – это рукав с бобровой опушкой. Современные ученые-лингвисты выяснили, что «бебръ», или «беберъ» – белая шёлковая ткань особой выделки. В поэтическом сознании автора «Слова…» рукав из дорогого шёлка ассоциируется с белым крылом чайки, а не серым кукушечьим! Да и можно ли омыть раны рукавом, отороченным мехом? Жесты стоящей на забрале городской стены Ярославны, обращенные то к Ветру, то к Днепру-Славутичу, то к Солнцу, похожи на взмахи крыльев речной чайки, а не лесной жительницы-кукушки!

      Елизавета Николаевна, с блестящими глазами и лёгким румянцем, словно парила. О, как играла в ней кровь! Впервые озорники забыли о звонке: заслушались учительницу.

      Преображение отпетых учеников происходило медленно. Анненковой потребовались эрудиция, юмор, доброта, немалая сила воли и терпения, чтобы приручить ребят, победить чёрта, поселившегося в юной душе. Восьмиклассники, просыпаясь от духовной спячки, начинали читать, думать….

      Всякий талант должен быть сначала испытан огнём и мечом. Этот бесценный опыт принес молодой учительнице сознание своей воспитательной силы и убеждённость в том, что душевный труд педагога рано или поздно приведёт его к нравственной победе, что ученики тогда больше всего нуждаются в любви учителя, когда меньше всего её заслуживают.

      Прошло два года. Теперь Елизавета Николаевна не сомневалась в своем призвании. Её общению с детьми можно было позавидовать. Судьба подарила ей и женское счастье. Она встретила свою «половинку», кардиолога Алексея Езерского, и стала его женой. Казалось, жизнь складывалась замечательно….

      Больше всех школьное начальство не любит тех, кем нельзя помыкать, поэтому учительская жизнь Елизаветы Николаевны не была безоблачной. С администрацией школы у неё установились сложные отношения.

      Из-за клеветы Царицыной увяла первоначальная благосклонность к Елизавете Николаевне директора, который по загадочной причине так и не побывал на её уроках. Она чувствовала тайное недоброжелательство завуча первой смены, математика Аллы Борисовны Сабуровой, но не могла понять его причины. Езерской ещё не приходилось в жизни сталкиваться с завистью. Умная Алла Борисовна, полная шатенка средних лет, с невыразительной внешностью, абсолютно была лишена женского обаяния и несчастна в замужестве. Радостный блеск глаз Елизаветы Николаевны раздражал Аллу Борисовну, и завистнице страстно хотелось его погасить, но она не знала как. Неприветливость старшего завуча больно задевала молодую словесницу. Однажды неосторожный взгляд Аллы Борисовны открыл Езерской правду.

      Завуч по воспитательной работе, филолог Диана Анатольевна Мурашкина была из породы «прекрасных дур». Когда эта золотистая блондинка