Так – ёмко, коротко, беспощадно, – автор говорит о том, что прежде называли – не вполне корректно с исторической т. з. – «кулацкой психологией», а теперь – «психологией эффективного собственника».
Вещь, в отличие от человека, драгоценна, самоценна, – а дедушка старый, ему всё равно. Старик обобран до простыней, до полотенец, до, можно сказать, исподнего, – а всё равно найдётся вещичка! Чем беззащитней жертва, тем пышней аппетит, и в наследнике вдруг подпрыгивает азартный Плюшкин, собиратель рваных подошв да глиняных черепков. Эта музыка будет вечной, эта утроба никогда не насытится.
Наталья Жилякова, журналист и редактор из Воронежа, пишет жестко, точно, почти безэмоционально, это замечательно неженская проза. Много воздуха – безошибочность деталей – жесткий финальный удар.
Крем «Балет» – отдельная удача. Вроде бабская приблуда, а вот поди ж ты: позарез! Как и все знаменитые «свободовские» снадобья (лютая отдушка, натуральные ингредиенты), «Балет» – из ранних 80х, из последнего вещного слоя советской цивилизации, из времени дедовой силы. «Балет» – о том, что и самой ссохшейся, растрескавшейся от времени коже (органике, душе, судьбе) жизненно потребно нежное прикосновение, умягчение, умащение, «косметика», – а без неё мгла, гибель, смертный холод.
Дедов взгляд прожигал при жизни, после смерти – сверлил. Но надеяться на дыру в сердце, увы, нельзя: о хозяйскомолодецкую грудь сломается любое сверло».
Замочек
– А замочекто я заберу! – сказал и сам себе не поверил. У него бы кто так потребовал – ни за что бы не отдал.
По дороге к деду Сашка всячески вертел эту фразу: замок был почти новым, сам покупал с год назад. Ржавчина ещё не разошлась, да и ключ входил легко. Понимал – надо забирать. Пора. Хозяйская сущность требовала. Да и ясно было: не он, так другой.
В сенях уже давно пустовало, даже метлу с поломанной палкой и дырявый таз утащили. Что тут говорить о замке. Дед старый – зачем ему этот замок? От кого запираться? Дома пусть сидит.
Уговаривал себя, подбадривал. Понимал, что пора, забирать нужно сегодня, время – то самое. Не упустить бы.
Но как будто чтото не пускало. Вот и сейчас: сказал и сам себе не поверил. Не отдал бы.
Дед глянул странно – то ли спросить хочет, то ли понять. Дышит хрипло, по бороде иней разошёлся. Печку, видно, не разжигал сегодня. Одетый как на улицу. Валенки хорошие, пригодятся, а фуфайка прожжённая. Но на печку закинуть можно.
Сдался