– Я… да сегодня, а что телка ничего так? Да я свалю… не вопрос.. да у нас дома сейчас полный…, – донеслись до меня отрывки его разговора, тут, он увидел меня, прикрыл трубку рукой и сказал:
– Тебе чего? А ну проваливай!
– Я? Я не… – запиналась я. И, словно вспомнив про подушку, я убежала в спальню.
О, Аллах! С кем он говорил? О каких таких телках, и тут мне стало так грустно и обидно за тетю, за ту, другую девушку, которая когда-либо придет невестой Исмаила в этот дом, он также, как и его отец, будет пропадать ночами, а она, также, как и тетя Фатима, проливать по нему слезы. И я подумала, а ведь, скорее всего они не одни такие, и в Дагестане еще сотни таких семей, сотни таких Рустамов и Фатим. Я принесла подушку дяде, и мне так хотелось поговорить с ним о его похождениях, но я не могла. Да и кто я такая? Жалкая сирота, которую он приютил по своей доброте. А может, и не по доброте, а чтобы люди не сказали, что не посмотрел за детьми сестры?
– Ханифа, – позвал меня дядя, – ты что постоянно такая серьезная? Улыбнись хоть раз.
– Жизнь так ужасна, что и улыбаться не хочется.
– Ты права, ты права, доченька, иди, сядь рядом, – я села рядом с дядей, остальные все разошлись по своим делам. Хотя какие у них могли быть дела? Все по хозяйству делала Саида, коров и баранов у них не было, тем не менее, дела находились, – как я любил свою сестренку! – неожиданно сказал дядя, – моя единственная и самая любимая сестра.
– Она вас тоже любила, дядя.
– Любила, пока твой папаша не закутал ее в эту одежду, а вместе с телом закутал и ее душу! И сердце! Она забыла свой дом, забыла, что мы были ее семьей. Если честно, узнав о ее смерти, я сразу решил забрать вас, ведь вы – все, что у меня осталось от сестры, – так вот значит как, дядя сам все решил, – думаю, пока родня твоего отца и вас не увезла, заберу я вас к себе!
– А папины хотели нас видеть? – удивилась я, ведь я ничего о них не знала.
– Хотели! Его пять братьев, сразу как узнали о смерти Зайнап. Но я подключил связи и теперь вы будете жить в более менее цивилизованном обществе. И в достатке! Уж этого-то добра у меня хватает, а кому оно достанется потом? Вам! Все вам! Моим сыновьям и дочерям.
– Но у вас нет дочерей, дядя.
– Зачем ты так? Вчера у меня появились три прекрасные дочери: Ханифа, Мадина и Хадижа, – я улыбнулась. Дядя был добрым человеком. Этого у него не отнять.
– Ты улыбаешься, ты похожа на маму. Ты ведь можешь не носить платок дома?
– Я не уверена, дядя.
– Ну, хотя бы эту черную повязку не носи!
– Хорошо, я попрошу другой платок у тети.
– Ты – умница. Знаю, то, что ты пережила, это очень большой стресс, но мы поможем тебе его преодолеть. Я пригласил психотерапевта, он будет наблюдать вас.
– Но дядя! – я вскочила с места, – мне не нужен врач! Я не больна!
– Конечно, нужен! Десять лет ты росла в обстановке закрытости и отчуждения от общества! Ты находилась в доме, готовящемуся