Верти пожал плечами, повертел в руках крест и куда-то пропал.
– Что вы тут расшумелись? Спектакль-то еще не кончился… – с почтительной расторопностью произнес высокий юноша, заглянув в комнату.
– Квентин, сейчас же антракт, – обратилась к нему Сола.
Квентин поправил сбившуюся на глаза челку и ушел, вдруг о чем-то вспомнив. Сола в очередной раз вздохнула. Азраил лежал неподвижно и ровно дышал. Казалось, он просто уснул. По коридору прогремели широкие шаги. Через минуту некто с ног до головы в белом, на длинных ногах и с удивительно надменной гримасой на лице, промелькнул в дверях, громко бросив в них:
– Чего, господа, ждем? На сцену, живо!
– Вот чего! – взвизгнула Сола. – Нас без Азри точно освистают.
– А-а-а, обморочный, – усмехнулся тот, входя в комнату. – Что это вдруг освистают? Рухнул он уже за сценой. Говорят, играл неплохо… – рассуждал он, расхаживая из угла в угол на своих длинных ходульных ногах, то и дело двигая стулья. Сценическое одеяние тяжелыми складками волочилось следом.
– Ты нимб на божественной голове своей поправь, – не поднимая глаз, ровным голосом ответил ему Хэпи. Сделав глоток остывшего чая, он подошел к Азраилу, нагнулся и потряс того за плечо. – Давай, Азраил, приходи в себя.
Гордас не отвечал, продолжая расхаживать по комнате. Казалось, он вообще ничего не слышал. Готический крестик в ухе раскачивался в такт шагам.
– Ты что делаешь! – вскочив и оттолкнув Хэпи, прошипела Сола. – Не надо его трясти! —Сладкие капли холодного чая пролились на пол.
– Привожу его в чувство, – Хэпи повысил тон, стараясь не выйти из себя. – А вот что ты делаешь, мне не понятно. Если бы я испачкал свой маскарадный костюм, Вальсам меня со свету бы сжил, дабы я не смел более осквернять сцену великих, – проговорил он с торопливой иронией.
– Замолчи. – Сола опять опустилась перед Азраилом на колени и взяла его за руку.
В театре прозвенел звонок к началу действия.
– Кстати, где он? – Хэпи потер переносицу, эта милая привычка всегда случалась с ним в минуты задумчивости. – Неужели Вальсам на премьеру опоздал…
– Да. Я тоже Вальсама не видел, и в зале его нет, – пробасил вновь появившийся в дверях монах в длинной рясе и с крестом на шее. – Может, на помощь кого… – кивнул он на Азраила.
– А ты прав, Верти… – Сола недоговорила.
– Вы чего, все разом спятили? Звонок, слышали? Мой монолог не вечен. Вам придется выйти, – заметил Гордас, расставив все стулья у стен. – Не бойтесь, этот псих очнется. Говорил я ему, актеришке тщеславному, чтоб не переигрывал, не послушал совета. И кстати, Хэпи… – Гордас приподнял замысловатое сооружение на своей голове. – Это – корона. – Он окинул всех презрительным взглядом и вышел из комнаты.
– Убил бы… – вполголоса произнес Хэпи вслед удалявшимся метражным шагам.
– Кого? Гордаса? – Верти разглядывал свой крест. – Не по-