День обычно пролетал незаметно. Казалось, ты только встал, позавтракал, переделал пару поручений и уже солнце спешит скрыться на горизонте.
К вечеру, когда хозяева разошлись по спальням, а ложились они рано, часу в седьмом-восьмом, к Настасе забежала ее подруга Ада – черноволосая и черноокая красавица девятнадцати-двадцати лет:
– Настась, идем к реке, сегодня именины сына кузнеца Андрия, я одна боюсь, но очень-очень хочу.
– Чего это ты так очень-очень хочешь туда?
– Да ничего, весело же будет, знаешь ведь, там целое село будет. Пойдешь?
– Пока мне правды не скажешь, не пойду.
– Не беньждь такей марудой2, ты знаешь, что Андрий сам меня пригласил, – возмутилась подруга, перекинув свою длинную косу на другое плечо размашистым движением всего тела.
– Ну добре, добре3, – рассмеялась Настася, когда увидела надутые губы и нахмуренные брови подруги, так она всегда казалась очень смешной.
Уже было темно, девушки накинули платки и побежали к Жаберке, так называлась местная река. Когда они прибежали, то празднование уже было в полном разгаре: кто-то прыгал через костер, кто-то – в воду, кого-то в воду бросали без его желания, а кто-то пил и танцевал. Настася не то, чтобы любила изрядно повеселиться, ей нравилось ощущение общего праздника, витавшего в воздухе на таких вечорах4. Праздника, который не будет длиться вечно, но который заряжает энергией, дает сил справится с бытом.
Под звуки гармоники подруги проворно нырнули в хоровод и оказались в середине (оттуда все должны были выходить по парам, образуя ручеек). Когда пары уже начали расходиться в колею, Настася быстро закрутила головой по сторонам в поисках кого-нибудь подходящего. Но парень сам подхватил ее за руку и повел вперед. Повернувшись, она узнала Яна и весело ему улыбнулась, он ответил ей такой же широкой и светлой улыбкой. Следом за ними шли Андрий и Ада, а дальше лучший друг Андрия Аполлинарий, который тоже с детства был знаком с Настасьей и Яном. Его называли просто Полюш. Там было еще несколько пар, и хоровод оказался широким. Такой компанией они станцевали еще раза два, а затем танцующих пар становилось все меньше, а поющих – все больше.
– Як це маш?5 – спросил Ян Настасю, когда они уже сидели у берега, вдоволь натанцевавшись.
– Помимо того, что ты видишь, ничего, – легко ответила Настася, опершись обеими руками о землю и подняв голову.
– Мне жаль твою мать, она была очень добрая, – решил упомянуть об этом печальном событии Ян, он вдруг