– Проверим? – он поднялся.
Мы пошли в бильярдную мимо барной стойки и пожарных выходов. В старой комнате с деревянными полами никого не было. Братерский включил свет. Стол, на котором мы играли, снова был закрыт чехлом. Братерский приподнял край и сказал:
– Загляните.
Я склонился. Стол как стол. Под покрывалом столешница, обитая зеленым сукном, восемь ножек-балясин, чернотища.
Братерский сел на корточки и указал на что-то пальцем. Я присел рядом и с трудом различил короб, похожий на блок питания компьютера.
– И что это? – спросил я.
– Электромагнит.
– Не понял…
– Вот эти коробки – магниты. Довольно мощные. Шары имеют металлические сердечники. Вот здесь есть кнопка, – он указал на боковину стола, – я нажимаю, и вероятность попадая в лузу существенно возрастает.
Я выпрямился.
– Сергей Михайлович, вы уж извините, глупый трюк. Такая ахинея. Зачем я время трачу?
– Не спорю, – ответил он совсем не зло. – Трюк действительно глупый. Грубая физика. Но он удобен, чтобы наглядно объяснять некоторые вещи тем, кто предпочитает грубую физику.
– Какие, например?
– Посмотрите на шары, как на обстоятельства своей жизни. Вот биток, вот кий, вот лузы. Вы целитесь туда или туда. А потом проигрываете. Вы ищите ответа, но подменяете настоящую причину более очевидной. «Боже мой, я плохо играю». «Просто так получилось». В вас живет страх увидеть очевидное. И так будет, пока вы не заглянете под стол и не поймете возможности того, что мы называем «слабыми взаимодействиями». Это силы, которыми принято пренебрегать. Понимаете?
– Смутно.
– То, что вы считаете важным в своей жизни – не важно. То, к чему вы стремитесь, можно получить легче. Если вы перестанете видеть только очевидное, вы сможете пойти дальше. Но чтобы заглянуть под стол в реальной жизни, нужно нечто большее, чем поднять покрывало. Нужны определенные жертвы.
– А я если я не хочу никуда заглядывать? Если я хочу вернуться к своей прежней жизни? Вы все время меня к чему-то подталкиваете, даже не спрашивая, нужно ли это мне. Идите к черту!
Он хмыкнул.
– Будьте объективны. Вы сами приходите.
Я хотел что-то возразить, но Братерский прервал:
– Подождите. Я не думаю, что нам нужно спорить о банальных вещах. Проблема в том, Максим, что не я подталкиваю вас. Вы уже сделали выбор, где-то внутри себя, не понимая этого. Сейчас вы имеете дело с последствиями. Я бы мог вам посочувствовать, если бы это помогло.
Я кипел. Братерский сливается.
Я уже думал об этих почти религиозных вещах – о своей вине и своем выборе. Я прокручивал в голове все этапы нашего общения, весь эксперимент с блаберидами и пощечину у ресторана «Миссия». Но если я и выбрал… то что?
В углу бильярдной на старой тумбочке стояло зеркало – судя по следам металлических зажимов, когда-то оно было