Хвала его пунктуальности, когда мы приехали на автостанцию, Эльдар уже договаривался с водителем машины о проезде до села. Мы посадили удручённую Саиду рядом с водителем, а сами устроились на заднем сиденье белой Волги. Когда- то эта машина была одной из самых престижных и возила больших начальников, но время не пощадило её, тем не менее сиденья обитые шоколадным плюшем были комфортными. Машину трясло по ухабистой дороге, но нам с Эльдаром это не было помехой.
Лучи яркого солнца сияли на высокогорных вершинах. Несмотря на величественную красоту многовековых гор, и рокот серебристой змейки бурной реки, я устало прикрыла глаза с надеждой немного поспать в дороге, чтобы быстрее очутиться в отчем доме. Поэты веками воспевают красоту гор и альпийских лугов, запах цветов, хрустальный воздух и бездонную лазурь неба, но сегодня, всё это не радовало меня. Будь умение, то воспела бы тишину, нависающую над нашим аулом и прерываемую лишь криками ишака или кукарекающем петухом, то, чего нам так не хватает среди городского крещендо звуков.
Наверное, повезло, что мать живет не в шумном районном центре, где суета и многие разъезжают на машинах, а в небольшом горном селенье, хотя в любой бочке меда всегда найдется большая ложка дегтя. В ауле нет природного газа, сельчане до сих пор пользуются привозным сжиженным газом в баллонах, обогревают дома электропечами. Зимой часто замерзает водопровод и воду, как в старину набирают у родников, приносят в изогнутых кувшинах, печку топят дровами и углем, подкидывая для аромата сосновые шишки. Всё это довольно романтично, если гостить несколько дней, но дольше эти неудобства терпеть не хочется и меня осмосом затягивает в шумный загазованный город с горячей водой и унитазом с подогревом.
Приехав в село, в первую очередь мы заехали в отцовский дом выгрузить вещи и подарки для близких родственников. Там встретили в огороде мать, выпалывавшую сорняки, и тепло с ней поздоровались. Мать взглянула оценивающе на Эльдара, прищурив глаза, и видимо осталась недовольна результатом осмотра, это было заметно по её официальному тону в разговоре с моим другом. После обеда Эльдар пошёл прогуляться по окрестностям, оставив нас наедине в гостиной. Мать вынула из заветной шкатулки связку писем, написанных братом из армии, кипу пожелтевших фотографий, каждую из которых внимательно просмотрела, погладила пальцами, потом опять сложила в пачку и убрала в шкатулку. Взгляд её стал задумчивым и неожиданно мягким.
– Столько лет прошло, а боль не уходит, – тихо сказала она. – Где-то я слышала выражение, что Всевышний не дает людям больше испытаний, чем они могут вынести, но такое испытание врагу не пожелаешь! В чём же мы так провинились перед ним?
– Психологи пишут, что после потери близкого человека через год становится легче, а здесь столько лет прошло, а ты всё не отпустишь эту боль.
– Я тоже думала, что станет легче, но, оказывается,