Не стоит спорить: советы можно пропускать мимо ушей.
– Сколько оттенков каждого цвета в цветовом редакторе? – спросил он.
– Зависит от редактора. Около двухсот с половиной. Но я слышала, есть редакторы, где число оттенков доходит до трехсот и даже четырехсот.
– Да, это много. Вроде бы. Обычными красками ты не смешаешь столько, – его голос звучал мягко и рассудительно, – но настоящими красками ты сможешь найти оттенок, которого никогда не найдешь в цветовом редакторе. И это будет живой цвет. Попробуй настоящие краски. Живое должно работать с живым.
– Хорошо. – Она кивнула, хотя не очень поняла смысл и не очень поверила.
– Кстати, тебе нравится мой кабинет? – На его лице впервые за время разговора мелькнула улыбка. Она была сдержанной, а лицо при этом оставалось серьезным.
– Да, очень нравится, – ответила Ника.
– А честно?
– Нет, не очень.
– Почему?
– Здесь пусто и как-то холодно.
– Отлично. Попробуй нарисовать мне интерьер.
Он сделал движение ладонью, и перед Никой на столе загорелся интерфейс.
– Какой?
– Придумай сама.
– Какой стиль вам больше нравится?
– Задаешь много вопросов. – Он нахмурился. – Любой стиль. И не обязательно комната. Это может быть любое место встречи. Подбери нам какой-нибудь пейзаж. Давай.
Ника огляделась. Холод и пустота – вот что царило в этой комнате. И еще кабинет переполняло одиночество. Только это было совсем другое одиночество, не такое, как в школьных коридорах. Оно не душило. Это было белое и гордое одиночество, которое, может быть, скапливается на вершинах гор.
Внезапно Ника поняла, что нужно делать. Несколько взмахов руки, и ножки учительского стола погрузились в снег на вершине горы. Стены будто исчезли, и вокруг открылась безбрежная синева. Только ниже вершины стелились облака.
«Это гора Килиманджаро», – пришло в голову Нике. Она не могла вспомнить, откуда знает это название и вообще в какой части света находится эта гора. Но они сидели на вершине Килиманджаро, никаких сомнений.
– Интересно. – Март Григорьевич посмотрел по сторонам и повторил: – Интересно.
«Чего-то не хватает», – подумалось Нике. Она сделала несколько быстрых движений рукой, и над вершиной стала кружить чайка.
– Чайка? Над горой? – удивленно сказал Март Григорьевич. – Ты уверена?
– Да.
– Давай попробуем так. – Он сделал пару взмахов, и вместо чайки появился альбатрос. – Хотя бы так. Буревестник. Что скажешь?
– Нет. – Ника взмахом руки вернула все обратно.
Ей захотелось, чтобы над горой кружила именно чайка. Альбатрос здесь показался слишком банальным. У нее в голове даже вспыхнуло имя чайки: Джонатан Ливингстон. Откуда оно взялось, непонятно. Раньше она никогда не слышала этого имени. По крайней мере, ничего такого не вспоминалось. Но все-таки чайку звали именно Джонатан Ливингстон, и не иначе.
Только затем она вдруг осознала, что учитель, внося