Вся система здравоохранения прогнила насквозь. Медицинская прослойка интеллигенции так полюбила деньги, так заматериализовалась в основной своей массе, что забывала о всяких клятвах, едва их произнеся. Потребительское сознание врача не обуздывалось ничем и никем, если он не был верующим человеком. В это время на чужом горе можно было сколотить неплохой капитал. Тех, кто этого не делал, считали просто ненормальными и старались изгнать из своей среды. Крылов впитал в себя эту ядовитую идеологию и жил со спокойной совестью. Супружеской измене он не придавал вообще значения потому, что в его обществе это было нормой. Он обеспечивал жену и детей материально, от супружеских обязанностей не уклонялся и думал, что этого вполне достаточно для семьи. Родительского примера семейной жизни у него не было. Отец бросил их с матерью, когда он был маленький.
Через несколько дней после операции доктор убирал Марине Павловне тампоны с дугласова пространства. Из брюшины шел такой зловонный запах, что женщина чуть сознание не потеряла, а у него ни один мускул не дрогнул на лице. Он скрупулезно все промывал, прочищал и не потому, что ему денег отвалили в канун нового года, а потому, что был усердным и трудолюбивым еще с академии. Марина Павловна зауважала его сильно и перестала обращать внимание на те недостатки, которые казались ей раньше вопиющими. На перевязках ему часто помогал молодой доктор Котиков с кротким личиком монаха и мягким характером. Полная противоположность Крылову.
Личная жизнь и карьера у доктора Крылова складывались хорошо. Жена – племянница директора института, двое сыновей, служба, квартира, любовница, правда изрядно потрепанная в свои двадцать четыре года… Но его это не смущало. Она была замужем и ни на что не претендовала, и не создавала проблем, как одинокие женщины, желавшие увести его из семьи… Думать о своем духовном уровне не было ни желания, ни времени. Крылов считал себя вполне приличным и успешным человеком. Природа щедро наделила его мужской красотой, и он этим умело пользовался. Военная форма сидела на нем безукоризненно, женщины заглядывались на молодого полковника, и это льстило его самолюбию. Он был умен, начитан, тонко чувствовал ситуацию.
Жизнь шла своим чередом. Из города его по службе никуда не отправляли, благодаря влиятельному родственнику жены… Но вдруг, грянула беда, да такая, что согнула крепкого, волевого мужчину, как ураган березку до самой земли.
Он поехал в аэропорт встречать семью из отпуска, но рейс задерживался. Доктор сидел в зале ожидания и представлял, как они сейчас появятся загоревшие и отдохнувшие у моря, радостно кинутся к нему на шею. Малыш уже говорить начал,