Здесь больше нечего делать.
Дежурные сменяются, Инесса обходит участок, потом назначает старшего вместо себя и направляется к лестнице вниз.
Она не сразу понимает, почему ее обступают со всех сторон.
– На зрачки посмотрите!
– Нормальные… Послушайте, может, ей и вправду надо идти?
– Офицер Орафанн, куда вы?
– За периметр, – она останавливается. Слово «офицер» непривычно режет слух. В этом дурацком месте все перевернуто с ног на голову. Даже она, рядовая Орафанн, которую всегда устраивало отсутствие чинов и званий, сделалась офицером из-за блажи Петрушевского или кто там назначал ее главой одного из охранных подразделений. В этом дурацком месте нашлось слишком мало тех, кто способен банально организовать охрану. Наверное, руководству Города Будущего все-таки придется сделать для бывших солдат послабление. Одним генетическим материалом не обойтись.
– Зачем вам за периметр? – вкрадчивый голос и понимающие интонации.
– Я ухожу отсюда. Сартан за главного.
– Куда уходите?
Голова начинает кружиться. От злости и раздражения. Когда они уберутся и оставят ее в покое? Куда она идет? Куда угодно, может? Только подальше от них? Нет, она ведь собиралась по четко известному адресу.
…адресу?
…или направлению?
Это разные вещи. Информация против инстинктивного притяжения.
…что она слышала об инстинктивном притяжении?
– Держите ее. Не дайте ей уйти, – говорит кто-то. Она не видит, кто это. Перед глазами – только серо-белые разломы камней на крыше и полощущиеся обрывки чего-то – бумага, ткань, как десятки маленьких грязных флажков. – Позовите врача. И этого ее мужика позовите, как там его, Закаевский? Может, он знает…
Он ничего не знает, хочет сказать Инесса. В последний месяц он пересекается с ней только на улицах. Изредка. И что такого он должен знать?
…знать, откуда берется инстинктивное притяжение.
…знать по опыту.
Апрельский ветер – слишком теплый. Она никогда не любила жару.
***
– Нам нужны такие люди, как вы, – безапелляционно заявил Петрушевский. – Наша охрана действительно организована не лучшим образом. Компетентные специалисты есть, но их недостаточно. Был бы признателен, если бы вы согласились остаться в Городе.
Человек, который установил правило генофонда: принимать только тех, у кого могут быть здоровые дети. Остальные – мусор. И ведь таких, как ему нужно, было немало.
Инесса смотрела в его лицо, похожее на обтянутый морщинистой кожей череп, и размышляла, не вирус ли говорит его устами. Первые избавленные от беспричинного страха вышли из укрытий совсем недавно. Утром Ян кое-как нашел общий язык с Алаем, потом – еще с парой местных врачей. Когда те поняли, что их ужас вызван вирусом, дело пошло на лад. Оставались технологии блокировки обратной транскриптазы, которые разрабатывали на случай, если вернется первый