Пожалуй, наиболее крупной работой в англо-американской историографии, посвященной феномену наполеоновской армии, является исследование Дж. Р. Элтинга, впервые вышедшее в 1988 г.[558] Автор попытался скрупулезно осветить все основные стороны жизни Великой армии – от ее происхождения до функционирования отдельных родов войск. Несмотря на энциклопедичность труда, Элтингу все же не удалось создать убедительной цельной картины. Работа американца Дж. Нафзигера, специально посвященная Великой армии 1812 г. и вышедшая в один год с книгой Элтинга, тоже представляла интерес[559]. Однако чисто военно-исторический подход автора к материалу не позволил ему увидеть внутренний механизм функционирования наполеоновской армии.
Среди работ последнего времени особенно выделяется несколько беглая, но небезынтересная книга Р. Блауфарба «Французская армия 1750–1820»[560], труд А. Форреста, британского историка, попытавшегося на основе изучения эпистолярного наследия периода Революции и Наполеоновских войн проникнуть в сознание и душу французского солдата[561], книга Б. Мартина, обратившегося к теме солдатской дружбы, роли женщин, семьи, воспитания детей и к сфере сексуальности в эпоху Наполеона[562], и книга американца М. Хьюза с говорящим названием «Выковывание Великой армии Наполеона: мотивация, военная культура и мужественность во французской армии, 1800–1808 гг.»[563].
Отечественные исследователи обратились к изучению наполеоновской армии относительно недавно. На протяжении XIX – середины ХХ в. не вышло ни одной серьезной работы, посвященной этой проблеме. Отдельные сюжеты были затронуты только М. И. Богдановичем, Баскаковым, В. А. Бутенко, А. М. Васютинским, Е. В. Тарле[564]. При этом ни один из авторов не претендовал на оригинальность в освещении феномена наполеоновской армии. В 1962 г. Л. Г. Бескровный, пожалуй, впервые в отечественной историографии попытался охарактеризовать вооруженные силы Франции в комплексе – от организации и тактики до комплектования, боевой подготовки и управления войсками[565]. Однако на «антропологизм» не было и намека. Наполеоновский солдат как элемент сложнейшего социального организма остался за пределами картины, предложенной советским историком.
В 1980-е гг. отечественные исследователи заметно меняют ракурс своих работ. В зоне внимания все более оказываются внутренние структуры наполеоновской армии. Большое значение в этой связи имели работы Д. М. Туган-Барановского о происхождении наполеоновского режима и политических настроениях в армии Первой империи[566]. К. Г. Бочоришвили, обратившийся к французской армии как общественно-политической силе, проанализировал