На все десять человек у нас был один кабинет два на пять метров. Тот самый кабинет, в котором я впервые встречалась с прошлым директором. Тот кабинет, где он сидел один. Мы вынесли все лишнее. Расставили личные ноутбуки, сели плечом к плечу в ужасной духоте. Поклялись друг другу съехать из этой конюшни при первой же возможности (нам как раз дали задачу искать новое здание для телекомпании) и пошли на планерку.
Нам были не рады.
Годами телекомпанию убивали. Сменялись директора, уменьшались зарплаты, планирования не было вообще. Все работало по принципу наименьшего сопротивления. Это даже не назовешь энергосберегающим режимом, потому что жизни и энергии тут не было ни в чем.
В душной маленькой студии сразу пахнуло перегаром. Никто из ста человек не пытался даже улыбаться. Мы что-то говорили про развитие, про концепции, про лучший телеканал, первые места, реформы. Глуповато выглядели, прямо скажем.
Через пару дней после назначения меня пригласили в прямой эфир местного сайта ForPost – рассказать о планах. Пришла в студию. До записи было минут двадцать, мы болтали с корреспондентом Сергеем, а на столе лежал список вопросов. Как обычно делают в Москве, если хотят пообщаться со спикером в прямом эфире, при этом спикер – явный конкурент? Конечно, кладут бумажку с очевидными вопросами, человек видит их до эфира, расслабляется. Потом включается камера, листочек откладывают – и начинается жара. Я была готова.
Эфир пошел, а вопросы все шли и шли по списку. Один банальнее другого. После эфира мне написал СМС знакомый: «Все прошло отлично, но если еще будешь ходить на интервью, постарайся смотреть на ведущего добрее, а не вот этим вот своим взглядом: „Что ты несешь, дебил?“».
Конечно, корреспондента за дебила я не считала, но была сильно разочарована таким подходом. Ему, наверное, казалось, что интервью прошло потрясающе. Тем более что его потом посмотрели все мои московские друзья и дали ролику рекордные для того сайта 800 просмотров. Он пожал мне руку и ухмыльнулся:
– Ну посмотрим, сколько вы тут продержитесь.
Важный нюанс – в сентябре Севастополь ожидали первые прямые выборы губернатора. И нам в лицо говорили:
– Ну-ну, в октябре посмотрим, как быстро вы соберете чемоданы.
Ну, помимо этого, нам говорили, что мы не разбираемся в телевидении, что убрать строительный свет из студии невозможно, да и вообще слово «невозможно» встречалось чаще всего. Невозможно было, кажется, все. Работать невозможно, но надо выполнять то самое государственное задание, на которое и выделяют финансирование. Потому «успокойтесь и не ломайте тут наши устои». Они не знали, что для нас все уже было сломано.
У нас нет времени думать. Нам надо делать новости.
Формально на телеканале была структура. Кто-то кому-то