– Я этого Демпфера потом немного помял.
– ???
– Да живой он. Только работать некоторое время не сможет, – Серафим подошел ближе, словно хотел сообщить мне большой секрет. – Знаешь, Драконы никогда не извиняются. Однако, прости меня, я допустил много ошибок, – потом он отстранился и все испортил. – Но ведь ты сама так часто являла собственную волю! Мне было трудно предугадать, как ты поступишь, а значит, и вовремя помочь тебе.
– Разве нельзя извиниться без оговорок?
– Я же сказал: Драконы прощения не просят.
– А я могу признать, что ошиблась. Особенно в Михаэле. Я совсем не разбираюсь в людях. Веришь, но у меня в голове не укладывается, что Михаэль драконоборец. И как он смог это сделать… ну, с Далибором…
– Как убил его? – жестко переспросил Серафим.
– У вас же и чешуя, и пламя, и когти, и зубы! Я, вообще, думала, что Драконы – бессмертные существа.
Серафим подошел к витражным створкам и распахнул дверь, ведущую на помост над озером. Пахнуло нагретым песком и сладкой ягодной пенкой – соседи варили варенье. Мы вышли на помост. Куратор предложил мне кресло Эстер, но так как я отказалась, занял его сам и раскачался на полозьях. Я сняла сандалии и села, свесив ноги, на край теплых досок. Пальцы чуть-чуть дотронулись воды, пустив мелкую рябь к другому краю озера.
– Ты не подумай, Серафим, что я спрашиваю из корысти или пустого любопытства. Почему-то само всплыло в разговоре. Если не хочешь говорить – то и не надо. Даже к лучшему, если я не буду знать.
– Нет уж, знать тебе надо: вдруг тебе доведется меня защищать, – сама эта мысль заставила Серафима захохотать, запрокинув голову. – Ладно, слушай. В человечьем обличьи нас можно застать врасплох и нанести смертельный удар, поэтому Драконы стараются без нужды не обращаться. Но даже если мы ранены в теле человека или животного, то способны так быстро вернуть драконий облик, что повреждение окажется незначительным. Любого Дракона можно ранить, если попасть в участок тела, не защищенный чешуей, но вреда это не причинит, потому что ещё надо пробить кожу и мышцы, чтобы добраться до внутренностей. Кровопотерей у нас тоже не бывает, потому что сосуды расположены глубоко. В теории, можно, конечно, обезглавить.
– Что вообще нереально!
– Да. Вот поэтому драконоборцы придумали нас травить.
– В смысле – ядом, что ли? – не поверила я.
Куратор раскачался в кресле ещё сильней.
– Алхимическим зельем, основой которого является кровь драконоборца, последнего убившего своей рукой Дракона. И дело тут не в химическом составе, а в особой нежитной волшбе. Попав даже через небольшой порез, эта потрава омертвляет кусочек за кусочком нашу плоть, и лишь в самом конце добирается до сердца и мозга. Далибору в чём-то даже повезло, потому что отравленная стрела попала ему в глаз… Вчера, когда я подлетал к твоему дому, то в устье Павороти видел его моруху.
– И я,