– Четверо. Тео и Том вернулись в Англию поездом. Я высадила их утром на станции, затем вернулась за остальными.
– Ах, Тео. – Модан произносит его имя по-французски, с ударением на втором слоге. – Афганистан, да? Весьма печально. – Его длинное лицо выражает сочувствие, но насколько искренне, трудно сказать. Предполагаю, что он мастер своего дела.
– Да, весьма.
Печально, бессмысленно и еще масса самых разных ощущений, которые я не могу выразить словами. Но даже если б и могла, это ничего не изменило бы. Тео мертв.
– Он был патриот?
– Извините, не поняла?
– Он очень любил свою страну? Всегда хотел стать солдатом? Сражаться за нее?
Я тру рукой лоб.
– Не думаю. Все мы удивились, когда он пошел служить в армию.
Тео не был похож на солдата. Слишком нервный, слишком застенчивый. Лично мне армия казалась этакой взрослой версией интерната для мальчиков. Тео, как известно, ненавидел школу-интернат, в которой учился. Я резко качаю головой:
– Извините, но какое это имеет отношение к…
Модан показывает мне ладонь. У него на все случаи жизни имеется элегантный жест.
– Простите… Да-да, давайте вернемся к делу. Во сколько именно вы уехали с фермы?
Я пытаюсь вспомнить. Я высадила Тео и Тома на станции где-то около девяти. Остальные планировали выехать вместе со мной в половине десятого, но Каро не была готова. Еще одна причина злиться на Каро… Впрочем, после откровений предыдущей ночи мне уже никакая причина не требовалась.
– Э-э-э… где-то в девять тридцать.
Модан кивает и делает отметку в блокноте.
– Машину вели вы?
– Да. Только у меня имелась страховка.
– И вы вели ее всю дорогу? Или кто-то вас сменял? – Его удивление понятно.
Я отлично помню эту дорогу, хотя мне совсем не хочется ее вспоминать. Кондиционера в машине не имелось. Мне было жарко, я устала, была жутко зла и обижена и не хотела ни с кем разговаривать. Каро сидела на заднем сиденье, бледная и притихшая, что было совсем не в ее духе. Я решила, что это дают о себе знать наркотики, которыми она накачалась накануне. Так тебе и надо, со злостью подумала я тогда. Лара, золотистая от загара, после нескольких дней ее любовных кувырканий с Томом напоминала мне довольную кошку. Она почти всю дорогу спала. Себ… Что касается Себа, то я не хочу даже думать о нем и сглатываю комок.
– Как я уже сказала, страховка была только у меня.
Модан кривит рот и делает очередную пометку.
– Bon… итак, «Воксхолл Нова». Скажите, там, на ферме, были другие автомобили?
– Нет. Мы пользовались лишь моей машиной. – У меня звонит мобильник. Лара. – Извините, – говорю я и спешу отключить телефон. Я перезвоню ей позже. Главное – поскорее закончить этот разговор.
– Вы уверены? А в гараже? Тоже ничего?
– Там был старый «Ягуар», принадлежавший отцу Тео, но