Orphallique. Digital. Антон Ю

искусства. Их уродство – это основа и первопричина их же привлекательности, а значит, и основа красоты. Кроме того, их эксклюзивность – и есть той самой чертой, которая завораживает зрителя. Хотя, если смотреть более глобально на это все, то сразу понятно, что люди любят уродов, которые играют в таких цирках, только потому что на их фоне они чувствуют себя теми, кем хотят быть: более успешными, более красивыми и просто лучше. Суть в превосходстве. Скверно.

      Хотя все участники театра уродцев были по-своему счастливы: они все любили, они преуспели обзавестись семьями и детьми (если вдруг – как полагают иные – это счастье все-таки). У них была популярность, и они знали, что в них нуждаются. Так, можно считать, что мой внутренний театр уродцев тоже однажды преуспеет. Знаю: преуспеет! Самое главное, за что я благодарен этой зиме, это то, что я научился самому сложному: я научился воспринимать свою жизнь как фильм (или как театр… пусть даже этих уродцев), себя же как зрителя и иногда актера. Но чаще все-таки зрителя, к счастью. Мне бы хотелось видеть этот фильм самым счастливым. Пусть в этом сюжете будет множество волшебных моментов. Я буду смотреть этот фильм и наслаждаться игрой актеров, многогранностью событий и смыслов. И зима будет за окном с обилием снега и молочными реками. И Marpha, моя кошка, подойдет ко мне, ляжет у меня на коленках и замурлычет. Улыбаюсь ей и самому себе и размышляю о том, что человеческая природа и сущность человека есть, пожалуй, самый непостижимый в мире феномен.

      Солнце и море

      Стоны, плачи – почти как Вавилон.

      Запрещенная боль с одним ребром.

      Море в бурю – почти как ртутный дождь.

      В голове сбой систем и сбой часов.

      И ломают меня на атомы

      Каменные твои инкубаторы.

      Запрещенная боль – и словно ком —

      Никому никогда и ни о чем.

      Поумирай со мной медленно-медленно.

      Поумирай во мне, будто бы не было.

      Поговори со мной – просто молчание

      И помолись во мне – как оправдание.

Линда, «Всем, кто…»

      …я становлюсь твоим лучом

      я режу кожу

      и оголяю нервы

      непритворно.

      …больше не осталось ничего…

      больше не осталось ничего —

      теперь мне путь свободен.

Д. Ар «Солнце»

      Человеческая природа и сущность человека есть, пожалуй, самый непостижимый в мире феномен. Сколько бы много наук не придумывали, сколько бы не существовало теорий и постулатов, человеческая суть никогда не будет раскрыта до конца: это просто убьет человечество. (Убьет раньше, чем человечество само себя истребит). Иными словами, наступит тот самый апокалипсис, который так долго предвещают различные календари, всевозможные инстанции и книги. Признаться, если и верить всем эти теориям и прочей