Они заранее сообщили о своем приезде, и теперь посланец встретил их у конюшни.
– Вас зовут, господин мой, – сказал он Петру. – Великий князь за столом и приветствует своего брата с севера.
Дорога от Лесного Края была долгой; Петр был грязный, замерзший и усталый.
– Хорошо, – отрывисто бросил он, – мы идем. Оставь это.
Последнее было сказано Саше, принявшемуся вычищать комок льда из копыта своей лошади.
Они плеснули ледяной воды себе на лица, надели кафтаны из толстой шерсти и шапки из блестящего соболиного меха и отстегнули сабли. Кремль представлял собой лабиринт из церквей и деревянных палат, под ногами хлюпало грязное месиво, от повисшего в воздухе дыма резало глаза. Петр быстро шагал за посланцем. Идущий следом Саша щурился на позолоченные купола и разноцветные колокольни. Коля вел себя еще менее сдержанно, но его внимание привлекали в первую очередь прекрасные кони и вооружение их всадников.
Они подошли к двустворчатой дубовой двери, за которой оказался пиршественный зал, набитый людьми и собаками. Громадные столы ломились от роскошных яств. В дальней части зала на высоком резном троне сидел светловолосый мужчина, поедавший ломти мяса, которые отрезал от стоящего перед ним куска, исходившего соком.
Ивана Второго прозвали Иваном Красным, то есть Иваном Красивым. Он был уже немолод – ему было лет тридцать. До него правителем был его старший брат Семен, но и он сам, и все его дети, одной холодной весной умерли от чумы.
Великий князь Московский действительно был очень красив. Его блестящие волосы имели цвет светлого меда. Женщин влекло к золотой красоте князя. А еще он был прекрасным охотником и умело управлялся с гончими и конями. Сейчас его стол ломился под тяжестью блюда с громадным жареным кабаном, приправленным пряными травами.
Сыновья Петра шумно сглотнули. После двух недель пути голод давал о себе знать.
Петр прошел по громадному залу в сопровождении сыновей. Князь не стал отрываться от еды, хотя на них со всех сторон устремлялись расчетливые или просто любопытные взгляды. Громадный очаг, в котором можно было бы зажарить быка, находился прямо за возвышением с княжеским столом, так что лицо Ивана оказывалось в тени, а лица гостей были освещены. Петр с сыновьями подошли к возвышению, остановились и поклонились.
Иван наколок кусок мяса на кончик ножа. Кровь запятнала его светлую бороду.
– Петр Владимирович, верно? – медленно проговорил он, не переставая жевать. Оставаясь в тени, князь окинул его взглядом с ног до головы. – Тот самый, что женился на моей единокровной сестре? – Он глотнул медовухи и добавил: – Да почиет она в мире.
– Да, Иван Иванович, – подтвердил Петр.
– С приездом, брат, – сказал князь и швырнул кость псу, сидевшему подле его трона. – Что тебя