Правда, эйфория быстро закончилась, а с ней – и собутыльники.
Оказалось, что я украл последнюю тысячу – и ту отложили на подарок деду. На днях у него был день рождения, и батя мечтал купить ему дрель.
На праздник я пришёл с самодельной открыткой: корявым почерком я вывел на ней «Дед, с Днём рождения» и придумал какие-то стихи.
– Отец, ты прости, мы без подарка – денег нет, Артуру в школу всё снесли.
Это были первые слова отца, от которых стало больнее, чем от ремня с офицерской бляхой.
Пап, я знаю, что ты однажды это прочтёшь.
Есть долги, которые нельзя просто вернуть, подложив через полгода сэкономленную на завтраках тысячу в карман твоей зимней куртки.
Есть слова, которые не приходят вовремя и кстати – они годами прячутся внутри, боятся сунуться наружу, потому что на пути у них – стыд и страх.
Прости.
Ласточка
У Витьки Лебедева появилась первая машина. Витькин отец отдал сыну старую, себе купил новенькую «двенадцатую». Восьмёрка цвета «металлик». Цвета она, если честно, была почти целиком рыжего, потому что гнилая. Но это не имело ровно никакого значения.
Теперь можно было разделить жизнь двора на две половины: до и после.
Половина «до» казалась откровенно скучной. Ну, сидели за гаражами за столиком. Ну, шашлыки жарили. Ну, в подъезде зимой на гитаре бренчали.
А тут! Другое дело! Во-первых, даже за пивом до ближайшего магазина никто уже не ходил. Ездили, понятное дело!
– Витёк, заводи, погнали за «Жигулёвским»!
И Витёк заводил! Восьмёрка дребезжала, как медный таз, сброшенный этажа с десятого на железную крышу гаража. Восьмёрка в этих своих хрипах зажигательных откровенно боролась за жизнь. Пара секунд – и есть! Засветилась красным модным светом магнитола, заходила стрелка тахометра. В динамиках играла песня группы «Фактор 2» про шалаву, а кто-нибудь острил, что знает, про кого с нашего двора эту песню написали.
Место рядом с водилой – для кореша, очень почётное. Во-первых, всем прохожим этого пассажира видно – он тоже катается на тачке, а значит не ноль без палочки, а солидный человек. Во-вторых – именно у его места приклеены три иконки, а значит едет, как у Христа за пазухой (а такая защита в восьмёре, сами знаете, не лишняя).
Ехать сзади – не так почётно, конечно, но всё лучше, чем не ехать вообще. Окна открыты нараспашку, валят из них клубы дыма сигаретного, доносится всё тот же хит группы «Фактор-2», по второму кругу пошёл.
«Витька, сделай громче!» – потому что пассажир сам никакого морального права музыку наваливать погромче не имел. «Ну Витёк, ну, навали! Светка идёт Карпова! Тормозни-ка».
Витька тормознёт.
Из открытого окна восьмёрки покажется лицо не мальчика, но мужа:
– Свет,