– Значит, классная она у тебя.
– Верно.
– Моя мама тоже хорошая, – поспешил заверить соседа Артур и уверенно кивнул, – у нее, конечно, пунктик на том, чтобы все было идеально и я был идеальным, а меня это, по правде говоря, раздражает. Из себя выводит.
– Мать – святое.
– Не сомневаюсь, мучачо.
– Не мучачо. Ромал. – Костя приложил ладонь к сердцу. – Цыган.
Артур неожиданно нахмурился. Ему стало на редкость паршиво, будто он оскорбил своего непутевого соседа, которого, к слову, оскорбить было так просто – ведь ему ничто не нравилось. Он положил руку на плечо Кости, сжал его и с чувством проговорил, еле удерживая равновесие:
– Как скажешь, цыган.
– Вортако.
– Фортако.
– Вортако, – с нажимом повторил Ромал и кивнул, – друг.
– Друг. – Селиверстов покачал головой, разрываясь на тысячи частей от довольно странного чувства, будто он приобрел в повседневном хаосе нечто ценное. – Вортако.
– Вортако.
– Вортако, – повторил Артур и похлопал Костю по плечу, расчувствовавшись, будто мелкая девчонка. – Надо выпить.
– Там много еще осталось?
– На один раз хватит.
– А который… – Ромал свел брови, позволяя мыслительному процессу медленно, но плодотворно крутить шестеренки, и подозрительно прищурился: – Который час?
– Час выпить.
– Я серьезно. Мы метро не пропустили?
– Да у нас полно времени. Не кипешуй! Сейчас только… – Блондин взглянул на свои наручные часы с гравировкой на серебряном браслете и, несмотря на то, что черные точки так и прыгали перед глазами, увидел страшную картину. – Вот же… – Он резко выпрямился и уставился на соседа, чья кожа при тусклом освещении казалась черной. – Ты только на прохожих не кидайся, договорились? И стены не круши. И…
– Сколько?
– Около трех.
Костя качнулся назад и прикрыл глаза пальцами. Сосуды наверняка полопались, башка звенела, завтра наверняка придется несладко. Костя взвыл, словно медведь гризли, и сквозь пальцы уставился на новоиспеченного вортако.
– Что будем делать?
– Вызовем такси, – с готовностью ответил Артур.
– На какие деньги, гений?
– Да я имя им свое назову, и все – и проблема решена.
– Никто не повезет нас просто так. – Ромал с нажимом провел по лицу руками так, что остались едва заметные красноватые полосы, а потом шмыгнул носом. – Придется пешком топать. К рассвету будем у общаги.
– К рассвету? – ужаснулся Селиверстов.
– Ну плюс-минус пара часов. Пара-тройка часов.
– Да я в жизни столько не ходил.
– Вот и попробуешь.
– Стой, стап, аррете, халт!
– Да ты полиглот, – присвистнул Костя, – чего так распереживался? Не нервничай. Не знаю, как ты, а мне завтра надо на угловое право и профессиональную эстетику.
– Что? – не понял Артур. – Что еще за профессиональная эстетика? – Угловое право, видимо, его совсем