Под пристальным взглядом мракоборца он взял стойку с пробирками, поставил возле уродливой головы кавера. Теперь предстояло ввести трубку в желудок существа…
Это было мерзко: едва зонд проник в фистулу, тварь задергалась. Но Страд, не обращая внимания на разбухающий в горле ком, ввел трубку до отметки, нанесенной зеленой краской. Затем погрузил другой конец в одну из пробирок.
Дролл кашлянул. Страд не удержался и посмотрел на мракоборца. Тот стоял, не меняя позы, но впервые в янтарных глазах читался интерес.
– Продолжай, – сказал он, заметив взгляд Страда.
Кивнув, Страд взял чистый тампон и прижал к порезанному запястью. Подождал, пока тот пропитается кровью, потом промокнул каждый обрубок на теле кавера.
«Готово, – Страд выдохнул, чувствуя, как растворяется ком в горле. – Теперь ждем, пока пробирки не наполнятся».
– Ты неплохо справился, – мракоборец отошел от стены, наклонился над кавером.
По трубке, словно по утробе полупрозрачного паразита, вгрызшегося в брюхо существа, уже текла мутная розоватая жидкость. Капля за каплей она попадала в пробирку.
– Благодарю, – Страд постарался придать голосу равнодушие.
– У меня будет еще одно поручение: доставить сок кавера во второй Корпус Некромантов. Сейчас я поднимусь, нарисую, как туда добраться. Это недалеко. Потом вернешься, отдашь ведомость о получении – и можешь отправляться домой.
– Понял, – тихо, с кивком, ответил Страд.
Дролл развернулся, пересек зал. Поднялся по лестнице, и Страд остался наедине с корчащимся изуродованным кавером и тоской, разбуженной последними словами мракоборца.
«Домой, – повторил про себя Страд. – К толпе жалельщиков».
Но это было лишь половиной беды. К сочувствию он привык – как неизлечимо больной привыкает к болям, тошноте и слабости. Гораздо хуже другое: Страд не знал, что делать дальше. Он мог посвятить еще год подготовке к экзаменам, но где взять тысячу триста сольдо? В деревне таких денег не заработать. Да и в городе тоже – ведь надо платить за жилье и еду.
«Неужели придется отказаться от всего?» – со страхом подумал Страд.
Он понимал, что если лишится цели, станет никем. Превратится в нечто жалкое, бесполезное и беспомощное. Внешне, конечно, он не изменится. Но внутри будет неотличим от того же искалеченного кавера, вынужденного доживать, наполняя пробирки собственным соком.
Нет, сдаваться нельзя. Страд вернется домой, расскажет обо всем старосте Гармадту, и тот обязательно даст совет. Деревенский прирожденный маг единственный верил в силы Страда.
«Выход должен быть. И я его найду», – сказал себе Страд, начиная успокаиваться, и повернулся к столу.
***
Спустя полтора часа Страд закупорил все четыре пробирки, полные желудочного сока кавера, и поднялся в комнату. Дролл вручил ему самодельную карту и, велев вытянуть руку, провел ладонью в дюйме от тыльной стороны кисти. На коже появился черный