Подводя итоги конференции, ее ведущий А.А. Киличенков (РГГУ) в своей заключительной статье констатирует, что «произошедшая в последний период политизация истории войны и связанный с ней всплеск острого публицистического интереса не оказали ощутимого воздействия на процесс научного поиска» (с. 234–235, со ссылками на работы А.Р. Дюкова, В.Р. Мединского, Н.А. Нарочницкой, И.В. Пыхалова). Дальнейшее приращение научного знания возможно только на пути строго научного скрупулезного анализа доступных к настоящему моменту источников с применением новых методологических подходов и методик исследования, выработанных исторической наукой. Вместе с тем прозвучавшие доклады и их обсуждение позволяют выявить несколько новых тенденций, которые, если они получат дальнейшее развитие, могут в перспективе стать началом нового этапа в исследовании Отечественной войны.
Так, в ходе конференции неоднократно подчеркивалась «необходимость обновления теории и методологии исследования истории войны, в том числе и ключевых, базовых понятий, выполняющих в рамках любого исследования роль несущих конструктивных элементов» (с. 235). Конференция показала также, что существующие представления об Отечественной войне по-прежнему сильно мифологизированы, это оказывает влияние не только на массовое сознание, но и на деятельность профессиональных историков. Причем в настоящее время можно констатировать как смену прежних советских мифов новыми контрмифами (к примеру, известный миф о фатальной технической отсталости Красной армии в 1941 г. дополняется мифом о подавляющем превосходстве Вермахта в техническом отношении и контрмифом о неуязвимости советских танков КВ-1 и Т-34), так и возрождение некоторых старых мифов на новой фактологической основе (ярким примером этого является озвученный А.В. Исаевым тезис о том, что действия советского руководства в 1941 г. были вполне грамотными и обоснованными, а поражения Красной армии летом-осенью того же года – исторически обусловленными и неизбежными). Вопрос об упущенных альтернативах, напротив, остается практически неисследованным. Как результат, приходится признать, «что мы, в действительности, до сих пор не имеем адекватного, исчерпывающего представления об истинном механизме поражений 1941 года. Важно понимание того, что это был именно механизм, а не просто набор причин» (с. 236).
Еще одним фактором, сдерживающим дальнейшее развитие историографии войны, является недостаточное внимание историков к многочисленным источникам, недавно введенным в научный оборот, в особенности к массовым источникам и документам немецкой стороны. В целом ряде случаев эта проблема оказывается едва ли не более серьезной, чем затянувшееся рассекречивание архивов. Наконец, дополнительные трудности создает то обстоятельство, что усилия многих исследователей до сих пор сосредоточены по преимуществу на анализе военно-политической истории событий 1939–1941 гг., тогда как по-настоящему