Человек в черном сказал:
– Вот он, видишь?
Произнес чуть ли не с благоговением. Поправил одной рукой черный галстук, а другой подтолкнул меня в спину. Хотя ресторан был набит посетителями, алчущими вкусить завтрак, и свободных мест не было в принципе, Пардалеос сидел за отдельным огромным столом и неспешно обсуждал меню с чернокожим официантом, как будто сейчас было время обеда и к выбору блюд следовало подойти обстоятельно и серьезно. Он был совсем не похож на грека, во всяком случае, на типичного смуглого и низкорослого грека: светловолосый и бледный, почти альбинос, в дорогом костюме из блестящей ткани цвета клюквы. Не простой смертный, но небожитель.
Мой провожатый сказал:
– Вот он вам и нужен, мистер Пардалеос, а я, с вашего любезного разрешения, займусь другим делом.
Пардалеос кивком отпустил его, сверкнув контактными линзами, встал, продемонстрировав хорошо сложенное тело ростом пять с половиной футов, пожал мне руку – о жесткий поцелуй перстней! – и вежливо указал на стул: мол, садитесь. Я сел. Мой провожатый робко похлопал меня по плечу и ушел. Мистер Пардалеос сказал:
– Здесь готовят весьма неплохой омлет с почками. Давайте закажем, предварив его frullato di frutta[13] с вишневым бренди. Как вам такой вариант?
Голос совсем без акцента, абстрактно интеллигентная речь, очищенная от всех классовых и региональных примесей. Ему было за сорок.
Я сказал:
– Я уже завтракал, даже два раза.
– Вы не считаете, что еще слишком рано для пинты шампанского?
– Пожалуй, что слишком. Но мысль превосходная.
Он улыбнулся древнегреческой архаичной улыбкой и заказал себе завтрак, который значительно отличался от предложенного для нас обоих: кеджери из форели под соусом чили, пирог с индейкой, виргинскую ветчину с яйцами пашот, охлажденное клубничное суфле. И, за отсутствием выбора, «Болленже» 1963 года. В ожидании заказа пил черный кофе и воду со льдом.
Он сказал:
– Фабер. Хорошее имя, производительное. Homo faber[14].
– Прощу прощения, я правильно понял, что это последнее замечание означает…
– Вы, молодые, такие чувствительные. Нет, с сексом это не связано. Но раз вы затронули данную тему, хочу задать вам сексуальный вопрос. Как вы смотрите на инцест?
– Как я смотрю…
– Инцест, кровосмешение. Секс среди членов семьи. У многих народов существуют строжайшие табу на инцест. Например у моих древних предков. Эдип, Электра и все такое. А кого-то это вообще не заботит. Англичан например. В Англии закон об инцесте был принят только в 1908 году.
– Но почему вы… с чего вы… В чем, собственно, дело?
– Вам, молодым, все только бы ниспровергать и ломать старое. Сокрушать все барьеры. Лёве мне рассказал,