Большие воды. Мадлен Л`Энгл

мать кивнула. Посмотрела на Иалит:

      – Ведь твой друг Ариэль придет?

      – Думаю, да. – Если уж придется звать Ариэля, надо будет точно убедиться, что это Ариэль, а не Иблис. Приходить к больным – это не по части нефилимов. Иалит это откуда-то знала, хотя и сама не понимала откуда.

      – Элишива, – продолжала Матреда, – посмотри в сундуке за моим спальным местом, там должен быть мягкий лен, чтобы подложить ему. Шкуры слишком грубые.

      – Мамочка всегда знает, как лучше, да, Хам? – ухмыльнулась Ана и удалилась.

      – Я выжму сок из инжира, пусть попьет. – Матреда всегда чувствовала себя как рыба в воде, если была при деле.

      Оливема снова положила ладонь на лоб Денниса:

      – Он такой горячий! – Она нахмурилась.

      Деннис вздрогнул и застонал. Глаза его были крепко зажмурены.

      – Если он собрался умереть у нас, выкиньте его из шатра поскорее! – распорядился патриарх.

      – Отец! – возмутилась Иалит.

      Иафет успокаивающе взял ее за руку.

      – Тебе придется понять, дочь, – сказал патриарх, – что невозможно вылечить всех птиц с перебитым крылом или раненых саламандр.

      – Но я могу попытаться!

      – И заставить их страдать сильнее, вместо того чтобы просто позволить им умереть? – поинтересовался отец.

      – Ах, отец…

      – Хватит! – вмешалась Матреда. – Довольно болтовни. Иафет, помоги нам отнести этого непонятного великана в женский шатер. Пошевеливайся!

      Глава четвертая. Дедушка Ламех и дедушка Енох

      Открыв глаза и обнаружив вокруг низкорослых смуглых людей, Деннис испугался. Как он снова очутился в том ужасном шатре? Зачем единорогу возвращаться к тем, кто вышвырнул его на помойку? И куда делся единорог?

      Сквозь опущенные веки сверкнул яркий свет, потом пришла темнота. Денниса затрясло. Он почувствовал прикосновение чужой руки ко лбу. Прохладной. Мягкой. Почти как мамина. Когда он болел гриппом, только прикосновение материнской руки приносило ему прохладу.

      – Мама, – простонал Деннис, а потом у него вырвалось, как у маленького: – Мамочка…