Все речь прослушал, из за этой болтушки кто жених то.
Вот кретины! Отдать дочь и столь денег из за звезд каких то.
Все вдруг замолкли, вошла Глаша, её щеки окрашивал легкий румянец, она как всегда застенчиво опускала глаза.
Отец встал, взял её за руку и подвел к опешившему Глебу, что ж мой дорогой гость теперь вы мой зять и, вложив руку Глаши, в руку уже шокированного Глеба крепко обнял и расцеловал их.
Сказать, что Глеб был поражен, это было ничего не сказать, ему уже за пятьдесят, а тут такое счастье молодая жена, и дом и денег миллионы. Он знал, что по цыганским обычаям полагается платить за невесту выкуп, а если его нет, стороне жениха отдает за него отец невесты, если жених ему приглянулся на жизнь супругов. Барон повернулся к Глебу и громко спросил: – Обычай требует выкуп, ты готов его дать? Ну, вот началось, развести хотите, недовольно подумал Глеб.
– Денег мне не надо, усмехнулся барон, пуская колечко дыма прак-тически в лицо Глеба, сам видишь, что у меня всё есть, отдай самое дорогое то, что носишь под рубахой. Глаза барона жадно заблестели, он облизал пересохшие губы, нервно сжимая трубку, с которой не расставался весь день.
– Крестик что ли? Его Глебу в детстве подарила бабушка и велела ни когда не кому не давать. Глеб был крещеный, но серьезно к религии не относился, хотя был суеверен. Но алкоголь и веселая компания сделали свое дело, поэтому немного помешкав, стал снимать. Тут же появился серебряный поднос, который нес на этот раз один из наркоманов в грязной клетчатой рубашке, все руки его были исколоты, и не было видно вен. Глаза, запавшие с больным блеском, а рыжие редкие волосы местами слиплись от грязи. Барон крест сам не взял, а взглядом показав на поднос, куда Глеб его положил, наркоман накрыл его красным платком, с логотипом какой— то фирмы на иностранном языке. Громко хлопнул в ладоши и наркоман удалился. – Дар принят! Глеб наш! Гости подскакивали со своих мест и закричали.
– Горька! Горька! Горька!
Только сейчас Глеб обратил внимание на не здоровую синюшность лиц некоторых гостей, гематомы и кровоподтеки на руках и лицах, следы пыток, все это было замаскировано золотыми браслетами, кольцами и цепями.
Рядом сидящий гость кого то напоминал, малиновый пиджак, золотые цепи на шее, правая рука с браслетом в форме змеи, в наколотых синих перстнях пальцы, рожа опухшая и раздутая как будто в воде находился долгое время.
Пиджак явно намок, из рукавов сочилась вода, пахло морем и чем— то тухлым, кусочки водорослей торчали неаккуратно из кармана словно замена носового платка.
Как в таком виде на свадьбу пускают?
Возмущался Глеб, где то он его видел, а где не мог вспомнить.
Внезапно его обхватила Глаша и крепко поцеловала в губы, жар горячих страстных губ вывел его из оцепенения, и окончательно