Там я поднимался на второй этаж и сидел целый день с перерывом на обед, читая науки по защите судна от оружия массового поражения.
После 10 дней я все-таки с трудом, но сдал наставникам все то, что подчерпнул из этих самых умных книг о военно-морской подготовке. Наставники вытащили из меня клещами все, что могли. Даже то, что я и не знал, и с Богом отпустили в отдел кадров.
Когда я туда пришел, инспектор даже удивился:
– А чего это ты так рано вернулся? Механики там по месяцу сидят.
Мне была приятно такое удивление инспектора. Это означало похвалу. Но я скромно пожал плечами:
– Ну, вот так получилось.10 дней.
– Хорошо. Иди к механикам-наставникам и побеседуй там с ними.
Идти мне туда надо было обязательно. Но как мне этого не хотелось делать. Хотя, вечерами я зубрил Устав Морского флота, правила эксплуатации дизелей, котлов, вспомогательных механизмов и различные приказы по пароходству, которые мне выдали в библиотеке.
Информации, подчерпнутых из этих книг было очень много, но из них в голове была такая каша… Поэтому я немного побаивался идти к наставникам, опасаясь захлебнуться в этой каше.
Но, делать было нечего, и я пошел в соседний корпус.
Осторожно постучав в дверь, я приоткрыл ее и просочился в кабинет наставников.
Тот же самый полноватый мужичок, увидев меня, доброжелательно поманил пальцем:
– Чего стесняешься? Проходи. Отныне это будет тебе, – он окинул кабинет глазами, – Отчий дом.
От своего каламбура он усмехнулся и показал мне на стул перед своим столом.
Но, мне было не до шуток. От напряжения меня даже слегка знобило.
Я даже перед самыми серьезными соревнованиями так не мандражировал, как перед этим наставником.
Ведь ему надо было сейчас подтвердить все мои знания, которые я получил за пять лет в училище. Что он меня спросит? Как он меня будет спрашивать? И что я ему отвечу?
Эти мысли только и раздирали мою голову. Ведь если я сейчас пройду аттестацию, то я пойду работать четвертым механиком, а если нет – то только мотористом на целый год. То есть до следующей аттестации. О таких случаях я знал и поэтому от переживаний меня слегка трясло.
А наставник, как будто не замечая моего состояния, принялся «допрашивать», то есть аттестовать меня.
Он вынул список вопросов на нескольких листах и по пунктам, переходя с одного на другой, начал свою «беседу».
Это мало, конечно, походило на задушевную беседу. Скорее всего, это была викторина по принципу: я тебе вопрос, а ты мне ответ.
Я принял эту игру. Волнение как-то само собой улеглось, я сосредоточился на задаваемых вопросах и из каши в моей голове в сторону наставника полетели четкие ответы.
Как потом оказалось, вопросов в этих листах было ровно сто. На девяносто пять я ответил правильно, на два с сомнениями, а вот на три – вообще не знал ответа.
Но наставник меня ободрил:
– Не каждый механик знает на них правильный